Съедены крылышки курицы (иль петуха?).
Чай остывает, гость мой ушел.
Лунный огрызок дожёвывают облака.
Ветрено. Зябко. Нехорошо.
Надо бы встать –
растолкать, разбудить тишину,
вымыть посуду, убрать не спеша…
Надо опять научиться ходить.
Ну же! Ну!
Надо опять научиться дышать.
Гость, что оставил мне горку куриных костей –
в память по убиенной любви –
ночью придёт опять и ляжет в мою постель,
сны обживая, будто свои.
Влажно прикроет губами нечаянный стон:
вот оно – счастье блаженных дур!
...Только про это не знает никто-никто,
даже любитель жаренных кур.