Мы шли в атаку штыковую,
Под Ржевом где-то в сентябре.
Мы залегли в траву родную,
Чтоб силы были не заре.
А на рассвете мы рванули
С пригорка, словно злые псы.
Тела свои к земле пригнули,
Штыки блестели и усы.
И в предрассветной этой дымке
Не видно было нас почти.
Я думал о своей заимке
И что не жил ещё почти.
Мы пролетели словно птицы,
Зигзагами поляну всю
И "бросили" в окоп "волчицы"
Всю злость, всю ненависть свою.
Я резал, как учил инструктор
Слегка, не резко, от руки.
Второго бил, как гладиатор,
А дальше "Мама помоги"!
Я помню, как устал сражаться,
Кровь застилала мне глаза.
Я должен, должен продержаться,
В бою упасть никак нельзя.
И вот он встал передо мною,
Такой же парень как и я,
С глазами налитыми кровью
От шнапса, страха и вранья.
Я сделал выпад - промахнулся,
А он в ответ меня штыком
И я как будто поперхнулся,
Но навалился, как мешком.
Я левой взял его за горло,
Сдавил как будто бы в тисках,
А правой бил лопаткой доброй,
Туда где мог - и в кость и в пах.
Я больше ничего не помнил,
Ни как упал, ни как стонал,
Лишь знал - товарищи запомнят,
Что рядом с ними я бежал.
Я умираю не напрасно,
Страну Родную защитил.
Я этих пришлых иностранцев,
Троих с собою захватил.
И если я умру, то вспомнят
Меня коллеги и друзья,
А если выживу - поверят,
Меня не наградить нельзя!