В кипящем вареве забот
всегда наверх всплывает муть.
И кто же к черту разберет,
получится ли что-нибудь?
А в отстоявшейся воде
спокойных нескольких часов
бывает проще разглядеть
суть наших дел и наших слов.
...Зажатый стенками купе,
где только дел-то - спать и есть
и где подумать о себе
возможность маленькая есть,
я, словно сумасшедший крот,
клаустрофобией объят.
А поезд, мчащийся вперед,
меня опять несет назад.
И я до одури курю,
уткнувшись в тамбуре в окно,
и сам себя корю, корю,
как будто ей не все равно,
как будто ей не наплевать
на этот бред, на этот вздор,
и лучше бы не вспоминать
никчемный, глупый разговор.
Но горечь слов уже не злит.
Метаморфозы - как во сне:
она, оставшись там, вдали,
гораздо ближе стала мне.