А тепло моё рождалось в моих ладонях
Мне постелью был снег
Я рубил срубленные ветви
Костёр листьями в них горел
И достаточно было отвернутся от взгляда
Как глаза начинали следить за мной
Волны искали возможность быть сетью
Выпускать рыб из ячеи домой
А мои слова искали приют в заброшенном доме
Чистым ртом по грязным подошвам давили след
Все иголки оказались сегодня без ниток
Фараоны в гробницах вставали выпить воды
А ночь выводили к стенке, разряжали в неё салюты
Нарядной и обескровленной валялась во снах
Чуяли запах полной Луны волки голодные
Это так – же искало приют у меня в словах
А когда прилетал ворон клевать мои мысли
Я брал с собой страуса и прятал голову в песок
Под песком звучала музыка Штрауса
Под песком ворон мои мысли не склюёт
Там прохлада древних сфинксов
Там таиться оплавленный лёд зеркал
В нём мне хочется слушать вечного Штрауса
Пока не заболит голова
А в трещинах древних столетий эхо ползёт по инею
Мне повезло, в моих ладонях рождалось тепло
похожее на пламя самого крепкого абсента
И глубоко под землёй, между тайной и вспоротым брюхом света
Так же как я ладонями ада держит тепло планета
Пуст и холоден телефон на слова, оборванными гудками
Приближается снова заря осветить только эту сторону рая
А моё тепло досталось мне сиротой
Отвернулись все, выгнали, я подобрал
И в руки взял, и к груди прижал
И обняло меня, а тепло проняло сиротливой слезой
С тех пор каждый новый день не стучит холодом в дверь, а заходит теплом
Садится вблизи моих слов, как к родному, садится не сиротой