В чешуйках рыбьих отражались купола,
Обласканные теплой синью,
Когда воздушный океан-судья
Вершил свой приговор
Над чужеродным пилигримом.
Но рыбья сущность,
Может быть, душа,
Покинув навсегда
Телесный склеп тщедушный,
С восторгом воздохнула:
« Красота…», -
И внятность
Обрела
В н е п о с т и ж и м о м.