Под Севастополем
Н.М.
Приморский задумчивый вечер.
Широкая звездная даль.
Твои обнажённые плечи
прикрыла персидская шаль.
Качаются лодки рыбачьи,
как зыбки, на лёгкой волне.
И скрипка унылая плачет
на ближней запущенной даче
о чём-то своём в тишине.
Бокала хрустального глянец
в руке твоей тихо дрожит.
И друг мой поэт итальянец,
смущая тебя, ворожит.
Лохматый, худой, звероглазый,
гуляка, задира, сатир,
сбиваясь и путая фразы,
тебя приглашает в свой мир.
В свою мальфитанскую сказку
зовёт, опьянёно маня.
Всё чаще с невольной опаской
повинно косясь на меня.
А мне и смешна, и тревожна
его лигурийская прыть.
Уж сколько варнаков безбожных
пытались тебя покорить.
Но быстро порывы стихали,
когда, вместо жданных наград,
как пулю в упор, получали
расстрельный презрительный взгляд.
И сей сладкогласный Томазо,
что так упоительно пел,
вдруг как-то осёкся и сразу
поник и почти онемел.
Затем , поклонясь церемонно,
сражённый тобой насовсем,
воскликнул: -О руссо мадонна…
об русский тебе белла донна
я буду придумать поэм!..
Ночь тихо и мягко подкралась,
как чёрная кошка, темна.
И в вольных волнах заплескалась,
на радость русалкам луна.
А ты, передёрнув плечами,
за пледом отправилась в дом.
И мы без тебя заскучали,
и все помрачнело кругом.
На волнах дремавшие крячки
спросонья устроили плач.
И так же на старенькой дачке
тиранил виолу скрипач.
Смотрела военная база
ушедшему в даль кораблю.
И пел, и ругался Томазо
в смятении и во хмелю.
1988 - 2019 г.г.