И я тепло благословил.
(А это боль была)
Д.Сухарев
Коснулся губок цвета вишен,
к груди склонился неподвижен,
и сверхнежнейшая рука,
благоуханна и легка,
затрепетала и прижала
меня, безумного. Дышалось
с трудом, но сладостно, и я,
в восторге тая бытия,
в кошмарном сне, не то, что явно,
не мог представить - в этом соль -
какая дьявольская боль
скрывалась в этой ласке рьяной:
обида, горечь...А пока
наитеплейшая рука
коснулась глаз, закрыла веки
однажды, лучше бы - навеки.