В предчувствии снега бессонная кошка над городом насторожилась.
Ознобная изморось, выдубив кожу, в подушечках остановилась.
Огромное око всевидящим зраком прорезанное вертикально
читает анамнеза явные знаки при температуре базальной
столь низкой, что, может быть, нежные пальцы уже никогда не очнутся,
и лепестками веселых скитальцев навстречу весне не качнутся,
и город останется жить сиротою, недолго ему без присмотра –
той ночью и сам он из окон конвойных тревожно высматривал монстра.
Как долго горячечному камланию коме сопротивляться:
был город когда-то устойчивым комлем – и камнем запущен в пространство,
звездою, блуждающей меж одиночеств - осколком, кристаллом, фракталом…
Бездомная кошка вглубь вымерзшей ночи след оставляет талый
и выпросит, может быть, тёплых сугробов на крыши его и газоны
у милосердного грустного бога, магией междусезонной
унянчит тоску городскую вниманием, снами младенческой зыбки,
мерцающим над катапультой изгнания пульсом кошачьей улыбки