Между стеклами иллюминатора - стрекоза
застыла в полёте, усохла, ушла на дно.
Если долго небу глядеть в незакрывающиеся глаза,
ломается шея.
А сдвоенное окно,
заключив в объятья стёкол стекловидную плоть,
дрожит изнутри, но выдерживает полёт.
В неисчислимом фасеточном взгляде Твоём, Господь,
я тоже падаю и взлетаю который год.
Который год эти мелкие крылья, теряя цвет,
сохраняют угол наклона, скольженья прочь,
розовеют утром - мышь шелестит в траве,
стрекоза летит - и стремглав наступает ночь,
меняет краски, неслышно съедает зарю.
Фиолетовый саркофаг пыльную ношу хранит.
Ничего не видно,
но я всё равно смотрю
в пыль между стёкол, в глухой голубой гранит.
Время живёт между стёкол, засушенный мезозой,
пыльное, с привкусом плесени и грибка.
Так просто - остановился, взлетел - и стой,
глазей на будущее из незамутнённого далека.
Человек, это ты?.. в целом такой, как мы,
ничего о себе не знаешь, не понимаешь сил,
смотришь засушенно. Веки окрашены голубым.
Препаратное стекло неба,
саркофага защитная синь.