Мои руки к городу никак не привыкнут,
Горный воздух обжигает память мою.
Широта тех степей стесняет всю грудь,
Сердце томится в городе, и я не пою.
Те дороги в пыли не хранили следов,
И память моя сохранила лишь пыль,
По которому шел босыми ногами.
Была это небыль, была это быль?
Может, простит меня эта земля,
Но не признает, если вернусь.
Кого-то проклянет его же судьба,
Меня же охватит рук моих грусть.
Перевод с азербайджанского Ниджата Мамедова