Рожать ребёнка было некому,
все открестилися заранее.
Он был зачат по веку первому
во льдах голодными ветрами.
До полусрока был он выношен
луною, злой от этой тяготы.
На остальных полсрока выброшен
во тьму, и сам родился загодя.
Спелёнут отщепенства инеем,
холодным снегом одиночества,
он сам себе придумал имя и
он сам себе придумал отчество.
Своею желчью сам вскормил себя
под ветра плачи колыбельные,
и выживать, чужую жизнь губя,
учился с ярью запредельною.
Он рос, взрослел, мужал в неистовстве,
крепил свой гнев до исступления.
И начал мир пред ним заискивать,
и покорился во мгновение.
Не помнят хроники таких времён,
когда бы он не правил толпами.
До лет скончанья каждый им клеймён,
и будут годы эти долгими.