588(46) - 46-й гвардейский ночной бомбардировочный авиационный полк имени "Марины Расковой"
Все как одна, они прекрасно знали,
Что жизнь даётся только раз – один,
Но раз за разом «Ласточки» взлетали,
Их тройка «птиц» выстраивала клин.
Лучи кромсали небо на квадраты,
Здесь каждая минута дорога,
Кабины самолёта тесноваты,
Для карты - голенище сапога.
Любили, холили свою машину,
Букет цветов кабину украшал,
Красиво распевали про чужбину,
А парашют, в кустах их поджидал.
Нет пулемёта, даже автомата,
Всего-то, лишь ТэТэ в её руке,
Но ловкие, умелые девчата,
Додумались поставить – ПэПэРэ…
А девочкам, всего семнадцать – двадцать лет,
Все вышивали незабудку на портянку,
- Но, почему фашист так прёт? - кто даст ответ,
Что сил кричит - Огонь! По - вражескому танку!
Ну как возможно взвесить груз, что поднимали,
Ведь бомбы весят сотню – тысяч килограмм,
Всем - От винта! - то «Ласточки» в ночи взлетали,
Смерть, размещая для нацистов по - крылАм.
Фашист от звука «ос», готов к земле прижаться,
Боялся ночью двигаться, курить и спать,
«Ночные ведьмы»… - надо как – то защищаться,
За них готов награду, отпуск получать...
И факел ночью сердцем Данко загорался,
На утро, пепла бугорок смогли найти,
Отряд девчат отважных горестно прощался,
Но снова все в ночное небо гордо шли ...
Конечно встречи, радость и Победа,
В Берлине надписи оставили как все,
И каждый обнимал и друга, и соседа,
Народ Европы благодарен был стране.
Если бы можно было собрать цветы всего мира и положить их к вашим ногам, то даже этим мы не смогли бы выразить своё восхищение советскими лётчицами!
— писали французские бойцы полка «Нормандия-Неман».
— вспоминали летчицы:
Мировая история не знала аналогов ситуации, когда весь состав полка состоял только из одних женщин. Боевые вылеты они совершали на легкокрылых У-2. Комиссар дивизии называл их «небесными амазонками», они воевали наравне, а иногда и лучше мужчин. Они "бросили перчатку" мужчинам, а инициатором выступила Татьяна. Она была авторитетом у своих боевых подруг, ей доверяли, полет с ней почитался за честь. Немцы боялись их и называли "ночными ведьмами".
Однажды они отступали до предгорий Кавказа, гибель подруг не сломила боевого духа летчиц, а только еще больше сплотила. На станице Ассиновской поступил приказ грудью стоять за Грозный и Орджоникидзе. Фашисты не должны были добраться до советских нефтяных баз. Ночных полетов было очень много. Девушки летали под девизом: «Сам погибай, а товарища выручай!» Условия были очень сложные, враги часто слепили светом прожекторов.
В случае попадания снаряда в самолет им оставалось только героически погибнуть. Места, отведенные по технологии под парашюты, летчицы загружали бомбами. Еще 20 кг вооружения было серьезным подспорьем в бою. До 1944 года эти учебные самолеты не были оснащены пулеметами.
Полет продолжался около часа — достаточно, чтобы долететь до цели в ближайшем тылу или на передовой противника, сбросить бомбы и вернуться домой. За одну летнюю ночь успевали сделать 5 — 6 боевых вылетов, зимой — 10 — 12. Работать приходилось и в кинжальных лучах немецких прожекторов, и при сильном артобстреле», — вспоминала Евдокия Рачкевич.
«Наш учебный самолёт создавался не для военных действий. Деревянный биплан с двумя открытыми кабинами, расположенными одна за другой, и двойным управлением — для лётчика и штурмана. (До войны на этих машинах лётчики проходили обучение). Без радиосвязи и бронеспинок, способных защитить экипаж от пуль, с маломощным мотором, который мог развивать максимальную скорость 120 км/час. На самолёте не было бомбового отсека, бомбы привешивались в бомбодержатели прямо под плоскости самолёта. Не было прицелов, мы создали их сами и назвали ППР (проще пареной репы). Количество бомбового груза менялось от 100 до 300 кг. В среднем мы брали 150—200 кг. Но за ночь самолёт успевал сделать несколько вылетов, и суммарная бомбовая нагрузка была сравнима с нагрузкой большого бомбардировщика. Пулемёты на самолётах также появились только в 1944 году. До этого единственным вооружением на борту были пистолеты ТТ» — вспоминали летчицы.
«Ночи-максимум» доставались нам огромным напряжением физических и душевных сил, и когда занимался рассвет, мы, еле передвигая ноги, шли в столовую, мечтая скорее позавтракать и заснуть. За завтраком нам давали немного вина, которое полагалось летчикам после боевой работы. Но все равно сон был тревожным — снились прожектора и зенитки, у некоторых держалась стойкая бессонница…»
«…Около часа длится полет, а на земле ждут механики и вооруженцы. Осматривать, заправлять самолет, подвешивать бомбы они умели за три-пять минут. Трудно поверить, что молодые тоненькие девочки в течение ночи своими руками и коленками, без всяких приспособлений подвешивали каждая до трех тонн бомб. Эти скромные помощники летчиков показывали подлинные чудеса выносливости и мастерства. А механики? Целые ночи работали на старте, а днем — ремонт машин, подготовка к следующей ночи. Были случаи, когда механик не успевала отскочить от винта при запуске мотора и ей перебивало руку…
«Конечно, девчонки оставались девчонками: возили в самолетах котят, танцевали в нелетную погоду на аэродроме, прямо в комбинезонах и унтах, вышивали на портянках незабудки, распуская для этого голубые трикотажные кальсоны, и горько плакали, если их отстраняли от полетов»
В современном языке фанерный бомбардировщик По-2 можно было бы назвать самолетом-невидимкой. Ночью его, на низкой высоте и бреющем полете, немецкие радары не могли засечь. Немецкие истребители боялись прижиматься слишком близко к земле, и часто именно это спасало жизни летчицам. Вот почему девушки из полка ночных бомбардировщиков получили такое зловещее прозвище — ночные ведьмы. Зато если По-2 попадал в луч прожектора, сбить его не составляло труда.
В минуты отдыха девушкам понравилось вышивать:
«В Белоруссии мы начали активно «болеть» вышивкой, и продолжалось это до конца войны. Началось с незабудок. Ах, какие красивые незабудки получались, если распустить голубые трикотажные кальсончики и вышить цветочки на летних тонких портянках! Из этого можно сделать и салфеточку, и на наволочку пойдет. Эта болезнь, как ветрянка, захватила весь полк…
«Прихожу днем в землянку к вооруженцам. Дождь ее промочил насквозь, льет изо всех щелей, на полу лужи. Посередине стоит девушка на стуле и вышивает какой-то цветочек. Только вот ниток нет цветных. И я писала сестре в Москву: «У меня к тебе очень важная просьба: пришли мне цветных ниток, а если бы могла сделать подарок нашим женщинам и прислать побольше. Наши девочки за каждую ниточку душой болеют, каждую тряпочку используют для вышивки. Сделаешь большое дело, и все будут очень благодарны». Из этого же письма: «А сегодня после обеда у нас образовалась компания: я сижу за вышивкой незабудок, Бершанская — роз, крестом, Анька вышивает маки, а Ольга читает нам вслух. Погоды не было…»
Если не было ночных полетов, то днем девушки играли в шахматы, писали письма родным, читали или, собравшись в кружок, пели. А еще вышивали «болгарским крестом». Иногда девушки устраивали вечера самодеятельности, на которые приглашали авиаторов соседнего полка, которые тоже летали по ночам на «тихоходах»
Женщины были настолько хороши и неуловимы, что немецкие солдаты дали им прозвище «Nachthexen», или «Ночные ведьмы». Тактика лётчиц состояла в том, чтобы подлететь к своей цели на определённое расстояние, а затем выключить двигатели, чтобы снизить издаваемый самолётом шум. Они плавно снижались и сбрасывали на противника бомбы, прежде чем кто-либо успевал их заметить.
Летный состав полка
За все годы сражений полк потерял всего 32 бойцов, потери по меркам войны мизерные. Спасал девушек высочайший профессионализм. Условия жизни и работы были тяжелейшими, но они не отчаивались и успевали даже прихорашиваться после ночных вылетов. Праздником считали дни, когда приезжала «вошебойка», специальная печь, в которой прожаривали одежду. В остальное время гимнастерки и брюки стирали бензином. Несмотря на кажущуюся несерьёзность таких бомбардировок, выяснилось, что они весьма сильно подрывают боевой дух захватчиков. Немцы привыкли, что война идёт по расписанию – днём воюем, вечером плотно закусываем гороховой колбасой, ночью спим. И вдруг с назойливостью комара над спящими воинами Рейха начинает жужжать какая-то «кофемолка» или «швейная машинка». Да не просто жужжит всю ночь, а ещё и пребольно кусается! Очень скоро гитлеровцы стали бояться маленьких фанерных машинок не меньше, чем бронированных штурмовиков, а за сбитый У-2 положили награду – Железный крест.Преодолевая все трудности и лишения, авиаполк воевал, и воевал успешно, закончив свой боевой путь в Германии. За годы войны было произведено более 23 тысяч боевых вылетов, сброшено на врага почти 3000 тонн бомб. В 1943-м году он стал 46-м гвардейским, за боевые успехи был награждён орденами Красного Знамени и Суворова. Звания Героя Советского Союза были удостоены 24 «ведьмочки». В послевоенное время к истории женского полка не раз обращались кинематографисты, писатели и даже рок-музыканты. Память о легендарных «Ночных ведьмах», беспощадно громивших врага, продолжает жить…