Оглушённый колокольным звоном,
В кандалах в конце дорог,
Потрясён небесным громом,
От дождя насквозь промок.
Любит наш казак , чтоб «Любо»!
Этим вскормлен с молоком.
День глядит в Москве угрюмо,
Колокол звенит по нём!
С вольницей своей со славой
Думал он сюда войти.
К плахе лобной и кровавой
Путь не думал обрести.
Сердце в нём не знало страха.
Злоба в нём , в глазах туман.
Думал сам вести на плаху
Всех бояр тот атаман.
Стенька скован весь цепями,
Вот он Разин – Божий перст,
Весь истерзан палачами,
На Голгофу несёт крест!
Он мечтал совсем другое …
Как вора теперь везут,
А пред ним встаёт былое,
Мысли как река текут:
Берега родного Дона…
Города в огне…Жена…
Русь , народ, мольба, да стоны
И несчастная страна.
Атаман в плечах широкий
Персиянки помнит взор,
Берег Волги тот высокий,
Моря Каспия простор,
Астрахань и бой жестокий,
Враг сражён , разбитый в прах…
А теперь он одинокий -
Весь закованный в цепях .
Атаман в ус усмехнётся
Хоть и пытка предстоит.
Больно сердце только бьётся:
- Выдали врагам свои…-
Утро ясно над Москвою,
И народ идёт толпою.
- 2 -
Забурлила вся столица,
Церкви солнце золотит,
Зачернелась колесница,
Перекладиной скрепит.
Там свисает цепь стальная.
К ней прикован атаман.
Набегает люд волнами.
У столба стоит Степан.
Он в рубахе белоснежной,
Крест сияет на груди.
Атаман – казак мятежный.
Площадь Красная гудит.
На торжественном помосте
Дьяк с бумагой ожидал,
Но увидев очи гостя,
Как былинка задрожал.
Плаха - вот бойца Степана.
Он спокойно к ней идёт.
Расковали атамана,
И народ безмолвно ждёт.
Дьяк – указ , что « он повинный …»
Прочитал . Народ - не плач!
И с секирой острой, длиной
К плахе подошёл палач.
Он – жесток и безобразен,
Без ушей и без ноздрей,
Своим обликом ужасен,
Голова полна струпней.
- Братом будь ты мне крестовым -
Молвил грозный атаман ,
И обнялся, давши слово:
- Это правда! Не обман! -
Дрогнули уродца плечи,
А Степан : - Ну сделай честь!
Смерть от брата много легче. -
Обменял нательный крест.
На Восток он помолился.
- Вы, простите! Я не тать! -
И народу поклонился:
- Волю вам хотел я дать!
Православные простите! -
К плахе крашенной пошёл:
- И меня не поносите,
Смерть свою я сам нашёл! -
Ворот расстегнул рубахи.
На народ, сказав, глядит.
И раздался стон над плахой:
- Мы простили! Бог простит! -
Казнь нейдёт и дьяк взорвался:
- Разина мне изруби! -
- Бить родных не нанимался ,
Мне он брат, как не гляди ! -
И секира с рук упала:
- Стенька – брат мне по кресту,
Палачей сейчас не мало,
Пусть других тебе найдут! -
Тихо всё вокруг вдруг стало,
Капли слышно как стучат,
Правда, палачей не мало,
Глядь, нашли уж палача!
Он рубил, как те поленья.
Вот - рука отстала прочь ,
Весь народ пал на колени.
Хоть бы стон , глаза лишь в ночь.
Чёрным инеем сияли,
И искали всё вдали,
Вдруг, как звёзды засверкали –
Очи гарные нашли.
А секира скачет, рубит,
Нет – ноги, теперь – руки,
Скоро голову погубит –
Весь искромсан на куски …
И в толпе средь шума, брани
На кол голову несли,
О погибшем атамане
Плачет женщина в дали.
Вот её искал глазами,
Где то рядом – это знал,
Поцелуй тогда очами
Перед смертью посылал.
От того погиб счастливый,
Что увидел её взор,
Дон далёкий , лес и нивы,
Волги – матушки простор,
Все походы боевые,
Никого в них не щадил,
И глаза свои шальные,
Воевод , когда казнил …