В середине восьмидесятых я работал механиком в отделе рекламаций вертолетного завода в Питере. И была у нас элитная группа сотрудников, специализирующаяся на зарубежных командировках. Но иногда выходил бюллетень по замене определенных агрегатов на всей номенклатуре, и патрициев просто не хватало. И тогда привлекались плебеи из тех, кто до этого ездил лишь по Стране Советов.
Лично я был чужим на том празднике жизни. Во-первых, вне очереди отбирались партийные, во-вторых, на меня пару раз приходила бумага из милиции. Ибо был я очень молод, внутренне раскован и остёр на язык.
Но один из моих коллег, некто Саша Шиков, тридцатилетний смуглый специалист с немалой примесью кавказской крови, вписался в правильный образ советского человека и был послан в ГДР менять подшипники на автоматах перекоса боевых вертолетов Ми-24. Но таковых там было до известной матери, и командировку Саше оформили на целых три месяца. Июнь, июль и август... Красота!
В сентябре Шиков вернулся. Модно одетый, улыбающийся... Весь полный приключений и желания о них рассказать.
После работы мы с ним зашли в недалекую рюмочную, куда автопилот приводил сразу и наверняка. Стоило снять ноги с ручного тормоза...
После третьей стопки Саша глубоко вздохнул и поделился со мной главным, но несколько пикантным впечатлением от своего путешествия.
- Сеня, я, конечно, и раньше слышал про дикие пляжи. Но не думал, что они там такие почти все! И одно дело слышать, а другое - самому побывать! Никогда не предполагал, что снять плавки при всех - задача настолько невыполнимая. Если бы ты знал, чего мне стоило сделать это в первый раз... Эх! Сняв, я тут же забрался по пояс в воду. И долго в ней оставался. Потому что вылезти не мог! Вид был у меня уж очень неприличный... Там же такие девочки.. Вах! А море было холодное, и я, представь, чуть дуба не дал. Но, заморозив все желания, на берег все же вылез. И стал загорать. Так было уже проще. Если не считать того, что спину сжег. Я же мог только на животе лежать!
Купаться я уже не решался. Состояние было настолько стрессовое, что после пляжа пришлось взять шнапса и нарезаться до отключки. А куда деваться?
Но постепенно я привык и через пару недель не отличался от невозмутимых немцев на диком морском побережье. Ну, может, смотрел по сторонам более внимательно. А в остальном - вылитый фриц!
И всё бы хорошо, но перед самым отъездом я вляпался в историю... Представляешь, решил мороженое на пляже купить. А там очередь. Человек семь, наверно. А впереди меня - такая женщина! Фигурка точеная, ножки длинные. А попочка тугая и формы обалденной просто. Я, разумеется, держу дистанцию и дышу глубоко для успокоения души. А сзади меня - огромный немец. Лысый, в наколках весь. И чувствую его прикосновение. Может, случайное, а, может, и не очень...
Я тут же вперед подался, но он опять касается. Я снова от него... И почти уперся в очаровашку, стоявшую передо мной.
Да. Ты можешь смеяться, но нервы мои не выдержали. И первобытные инстинкты победили расслабленный разум.
Мороженое я купил. И шел, стараясь прикрыть им свое неконтролируемое поведение...
Зря хохочешь, Сеня! Чтобы правильно оценить ту ситуацию, надо в неё попасть. Картина та еще! Вокруг Германия, голые немки и немцы и я среди них, прижимающий брикет мороженого к причинному месту... Жуть!
Я внимательно посмотрел на Александра. И увидел глаза Одиссея, вернувшегося на Итаку. Но все еще блуждающего взором своим по сказочному острову и по зачем-то оставленной им прелестной нимфе.
И снова попавшего в рутину бытовухи, где чуда с огнем не сыскать. Даже самого маленького и обыкновенного.