* * *
— Да тут пропадёшь ни за грош, — говорит
прокуренный, хмурый водитель в кабине.
То белый, а то и лавандово-синий
заснеженный лес молчалив, и горит
над ним одинокое солнце пустыни.
На заднем сиденье слипаются веки
под рокот мотора и злой разговор
о том, что звериная суть в человеке.
А я бы добавил, что божья — раствор
восторга и ужаса в маленьком теле,
а то и печали, когда пелена
метели закроет дорогу: хотели
вы счастья? А вот вам Россия — страна,
в которой сгорает душа, как лучина.
И крепко вцепившись в тяжёлый мешок,
я слышу: — У жизни какая причина?
— Смеёшься, Михалыч?
— С утра портвешок!