Теперь беспомощна, как перст – старуха,
В самоубийство взгляд, ничей, печальный.
Никто не скажет – Мама! – Боже, мука!
В полубреду, что смерть, идёт, шатает.
Не докричаться, нет! – Не защититься!
Не возвращены – дочь, сынок и внуки.
И нет уж жил – Где, как бы ухватиться,
Последний рейс, безжалостный – А…! Ну-ка!
Уж полумрак спущен, стоит жандармом,
Перед закатом воздух – с небесами.
И заунывный ветер роет яму,
И журавли кружат, как оригами.
*