Когда же иноверцы вокруг града
Сомкнули многорядное кольцо,
То место, словно в полдень осветилось,
А чистое, святое озерцо
Всё также было скрыто и не видно.
Стояла неприступная стена,
За нею церковь в небо поднималась,
Звучали, как набат колокола,
Подчёркивая этим несогласье
Открыть ворота. Ожидался бой.
А яркий звон призывный и тревожный
Вселял в тех, кто явился, непокой.
Хан, видя замешательство солдатов,
Велел пустить поток горящих стрел
Из каждого построенного ряда,
Усиливая яростный обстрел.
Огонь со всех сторон на град метнулся,
Который должен был преграду сжечь,
Но «фейерверк» летящий растворился.
Неясно как, полёт смогли пресечь.
Батый, увидя это, поразился
И пламенный поток вновь повторил,
В возможность совершённого, не веря,
Ведь он тем раньше многих победил.
А тут без криков и сопротивленья,
Под слышимое пенье голосов,
Творящих явно дивные молитвы,
Держался город, не открыв засов.
И вот пошли в ход лестницы, верёвки…
Но всё, касаясь стен, валилось вниз,
А быстрые и ловкие солдаты,
Как стрелы в неизвестность унеслись.
Штурм града бесконечно б продолжался,
Да только при рождении зари,
Иную песнь при церкви заиграли
Невидимые хану звонари.
Вся армия застыла в изумленье,
Ведь город начал солнечно сиять,
И чья-то им неведомая сила
Его на небо стала поднимать.