Устроился я тут на работу, сутки на трое, и на третье дежурство
вдруг вспомнил о русской традиции, по которой сторожа и кочегары
балуются прозой, стихами, философией. Вот вам, дорогие мои,
рифмованная философия.
В доме 8/2 проживал старик,
не по возрасту бодр ещё,
был актёр, и как все лицедеи, столи;к –
что ж, такое уж поприще.
Ну и то ли устал от ролей и дел,
то ли рак его подъедал,
только он уж давно помереть хотел.
Да что там хотел – мечтал!
Жил-был ангел, одной из несильных групп,
Гавриилу совсем не чета,
на работу был лют, с тёмной силой груб,
и была у него мечта:
раз уж придан кому – дети ли, старики –
прыти ангельской не унять, –
хоть Инструкции Верхней и вопреки,
ещё и мечты исполнять.
И столикому тоже желал помочь,
мало ль как там прописан срок,
но Инструкцию он исполнял точь-в-точь
и, мечту закрутивши в бараний рог,
как мог, старика берёг.
А на крыше жил старый кровельный лист,
дом 8/2, Чаадаева,
и был этот лист хоть и ржав, но чист,
совсем как мечта его:
он, ветер поймав неприбитым бочком,
слегка громыхнул – и вот
упругий, как парус, он тянет дом,
и зданье под ним плывёт!
Но плотник из ЖЭУ, с похмелья грустя,
иль заявка жильцов нипочём,
на угол листа не найдя гвоздя,
его придавил кирпичом.
(Надо честно признаться, раз вышел рок,
что кирпич был одним из ста
населявших мечтательный тот мирок,
кто нисколечко не мечтал,
но вот так оказался, хоть не просил,
силикатно-дамоклов «меч»
последним в цепочке верховных сил,
собиравших цепочку мечт.)
Мы ангелу, может, простить и смогли б
не ту стреловидность крыла,
но он неуклюже, как сонный бич,
разминаясь на крыше, задел кирпич –
и глина, из самых прожжённых глин,
немножечко вниз сползла.
Тут ветер, мечтавший, набравшись сил,
стать яростным, как ураган,
вдруг понял раздел «Приложение сил»,
заметив уступку врага,
и дунул. Лист взмыл, кобенясь, грохоча,
и в новую сущность вник;
тщедушное тельце врага-кирпича,
крутясь, полетело вниз.
А там старик делает шаг к кресту
с табличкой: «Артемьев Е.У.».
А вот и кирпич, потеряв высоту,
садится на темя ему.
И ангел, на Верх сочиняя отчёт,
смотрел, как дрожит рука,
изумляясь тому, как вверх влечёт
оба рта уголка:
пусть хоть накажут и труд не зачтут –
невольно исполнив мечту старика,
исполнил свою мечту.
P.S.
Предвижу, конечно: Москва иль Чита,
едва этот стих до конца дочитав,
подкинут вопросец: «Шта-а?!»
Отвечу: ну, есть у меня мечта,
она не опасна, и в общем проста –
стать этим, одним из ста.
Да, скучно, лежаче, но – случай! – и ты
летишь, кувыркаясь, с большой высоты
исполнить чужие мечты.
8 октября 2019 г.