Как сейчас помню эту удивительную белую пыль, поднимающуюся вверх при каждом мимолетном движении. И причина совсем не важна. Будь то проезжающий автомобиль или повозка с лошадью. Тонкие белые крупинки начинали кружиться, гонимые ветром, все вверх, выше и выше. Потом, не достигнув цели, они, будто смиряясь, ровной занавеской медленно возвращаются на свое место. Оседают они снова и снова на проутюженные временем камни. И опять все замирает. Пол-второго дня. В насыщенном полуденном зное не шевелятся даже тонкие листочки ближайших деревьев. Дремлют сытые лягушата в речушке неподалёку. Замирают даже птицы, боясь растерять свое тепло. Все смолкает.
— Пойду, погуляю, — говорю я копающейся в траве бабуле. И, захватив пару сухарей, хлопаю калиткой.
Вокруг пусто. Соседская подруга Нина уехала помогать на картофельное поле. Корова дремлет после дойки. Куры прячутся в песке под раскидистым куском старой яблони. Мурка и та ухитрилась уснуть прямо посреди прохладной только что всполотой гряды. Мой взгляд кружась от облачка к облачку, опускается на зеленые кустарники, раскиданные почти у самой края поля. Полоса беловатого от жары леса, проселочная линия с редко проезжающим по ней трактором. Ровно дышащие линии спелой пшеницы поднимающиеся к небу. Три наскоро связанных стога сена у реки.
А ниже эта дорога. С камнями и пылью, которая поднимаясь и оседая, делает эту дорогу будто живой. Ложится потом она ровно у моих босых детских ног. Чуть дальше же начинает завиваться, огибая колхоз и уходит под косогор в небо.
— Так-так- черчу я ногами круги по горячему песку.- А что, если…
Щурюсь от палящего солнца, прикрываю глазки рукой и представляю. Длинные морские пути, упирающиеся в морской вокзал, уже ждут меня, отважного моряка с прокусанной веревкой и попугаем наперевес на плече. Или отважные мушкетеры берут меня в свои тайные ряды, и я мчу рысью по этим камням поднимая пыль далеко-далеко, спасать короля. Или сам красавец-царевич в расписном кафтане, будто сошедший с картин Васнецова, тянет ко мне руку. В детской голове то и дело всплывают волшебные видения тех далеких мест, куда может привезти эта белесая, поросшая дикими одуванчиками, дорога. Как на замшелой фотографии, как на холстах давно забытых художников, уворачивается она от глаз, то поднимается вверх к небу, то спускается в ущелье. И, наконец, совсем скрывается, ныряя в лес, в поле, в поросший цветами дикий луг или в степь. Оставляя в сердце пустое место, что бы потом сидя и перебирая камушки на ее обочине вовсю воображать места, куда она все-таки тебя ведёт.
июль, 2019 год