- Мэтт, ну выходи! Мне скучно. Пойдём, поймаем кролика! – Снова закричал с улицы мой брат Гэйбриэл. – Ну пожалуйста!..
Вот уже полчаса он не унимается… Моё терпение давно на исходе; ой, схлопочет кто-то по ушам, если ещё раз так заорёт!..
Я же сказал ему, что делаю планер, и мешать мне категорически запрещено!..
- Мэтью! Если ты сейчас же не выйдешь, я стану тебя называть ленивым трусом, потому что сидишь в трейлере целый день, боишься на улицу выходить! – Продолжал вызывать меня брат.
Ну, ленивый трус – это уже перебор! Вот сейчас выйду и крепко отлуплю его.
И пусть мама всегда за него, пусть мне снова попадёт.
Он меня достал.
Я быстро вскочил, обулся, толкнул ботинком старую скрипучую дверь трейлера – и меня ослепило жаркое солнце, окружила адская жара. Горячий ветер привычно гнал мусор по утоптанной земле…
- Как ты назвал меня?! – Начал я наступать на брата, приняв свой самый боевой вид. Тот бежал задом наперёд, удаляясь от меня, и кривлялся.
- Поймаю – хуже будет. – Серьёзно произнёс я, сжимая кулаки.
- Ну что ты, Мэтт! Я же просто шучу… Ну прости меня!.. - Оправдывался брат, виновато склонив голову. Носком старого кроссовка он ковырял пыль, а потом сделал несколько шагов ко мне. Выражение его физиономии было таким невинным, что я улыбнулся.
- Ладно, живи. – С видом крутого мафиози сказал я и сплюнул под ноги. - Какой дьявол несёт тебя на улицу в такую жару?!
- Ну Мэтт! Ты же обещал научить меня ловить кроликов! Обещал?
Я задумался… Да, было такое.
- В такое пекло все кролики сидят по норам, носа не высунут…
- А вот и нет! – Закричал Гэйби, - я видел, видел! Жирного кролика рядом с участком старого Барри!
Гэйби, казалось, вовсе не страдал от жары.
И не мог усидеть на месте даже несколько минут! Он младше меня всего на три года, а мозгов как у цыплёнка!.. И шило в заднице.
Вот, ему снова не сидится дома; а я – ну да – как-то пообещался ему, что научу ловить кроликов…
Как же мне хотелось остаться дома и закончить свой планер, а не таскаться по жаре…
Эх, каждый раз, когда папа его привозит, вся моя жизнь просто идёт наперекосяк… В прошлый раз его понесло в «логово покойника» - полуразвалившуюся лачугу, в которой жил помешанный Джек; он собирал всякий хлам и тащил в свою хижину.
Три года назад он застрелился из обреза, а его странный дом приобрёл славу недоброго и страшного места. Гэйби долго и нудно упрашивал меня показать «логово» - и я показал.
Но когда в темноте лачуги что-то заворочалось и зашуршало – утекали мы во все лопатки, позабыв о «сокровищах»!
Говорят, там даже находили золотые монеты…
- Не бей меня, Мэтт, я же так просто шутил! – Подошёл ко мне брат. – Надо же было как-то выманить тебя!
Он хитро прищурился, потом улыбнулся, показав ровные белые зубы. Такой забавный в старой отцовской футболке, свисающей до колен…
- Дуй в сарай и принеси мне верёвку. – Строго сказал я.
Гэйби послушно бросился выполнять мой «приказ».
Я тем временем снял со стены трейлера и повесил через плечо старую брезентовую сумку, где лежали несколько остро заточенных колышков, нож и сетка для нашего возможного улова.
Я встал в тень полувысохшего дерева, спасаясь от жары.
Огляделся…
Всё тихо. Никто, кроме нас, не решился выходить на улицу.
Ни Сэма Крипа, ни Бобби, даже задиру Джереми не видать. Наверно, умотали с утра на велосипедах куда-нибудь, на рыбалку или к девочкам в соседний городок…
Я вернулся к трейлеру, закрыл дверь на замок, а ключ повесил на шею. Родители приедут поздно вечером или ночью.
… Чего-то долго возится в сарае Гэйби – никак не может найти приличный кусок верёвки…
Надо разуть ему глаза.
- Хэй! – Крикнул я ему, - верёвка висит в углу на гвозде, сверху!
- Всё, нашёл! – Донёсся вскоре его звонкий голос.
Через некоторое время появился он сам, повесив моток верёвки на плечо. Он вприпрыжку бежал ко мне, напевая что-то весёлое о том, что вечером мы угостим папу барбекю из кролика…
Всё-таки, славный у меня братишка, и я люблю его, несмотря на все его надоедливые повадки и способность выводить меня из терпения…
Я разворачиваюсь и иду, всунув руки в карманы бежевых шорт; иду по нашей грунтовой дороге прямо к бывшему маисовому полю, где водится много кроликов.
Сзади, продолжая что-то напевать, семенит довольный Гэйби.
Поле заросло высокой травой, трава от жары высохла, и шумит от малейшего ветерка… Можно подкрасться очень близко, и увидеть, в какой норе спрячется кролик!
Вон оно, поле – уже виднеется покосившаяся ограда.
Сейчас мы найдём нору, а дальше я сделаю всё так, что Гэйби удивится и будет мне завидовать! Это я специально сказал, что в жару мы ничего не поймаем. Поймаем, даже может парочку.
А к старому Барри я не пошёл – он шмаляет в кроликов с картечи.
И ещё он постоянно пьяный, и мне как-то не хочется получить шальной заряд пониже спины!
Подул ветер, зашумела сухая трава в поле…
Я предупредительно поднял руку, мы остановились.
- Заходи с той стороны, и смотри где зашуршит. – Учил я брата искусству ловли кроликов. – Как увидишь нору – зови…
Гэйби радостно закивал.
Мы разделились, и перелезли через ограду в разных местах.
Казалось, в поле жара была сильнее… И, чёрт возьми, нигде не спрятаться от палящего зноя!..
Но азарт уже заполонял меня – я крался в высокой траве и внимательно смотрел под ноги.
Здоровенный кролик прошмыгнул совсем рядом!
Я побежал за ним, и скоро уже стоял около норы, снимая сумку с плеча. Футах в двадцати слева шуршал травой Гэйби…
Я подозвал его. Сделал знак «не шуметь», и тот послушно закивал.
Я взял у него верёвку, размотал самый большой отрезок; затем сплёл затяжную петлю.
Брат внимательно смотрел за всеми действиями…
Жара крепчала, и я снял майку, завязав её на голове.
Потом установил петлю недалеко от норы, и принялся пятиться назад, разматывая все 30 футов верёвки.
Гэйби шёл за мной.
Я воткнул один из колышков в землю, закрепил верёвку.
Далее же я собирался отыскать ещё несколько нор – у нас есть ещё отрезки покороче; поставлю их тоже…
А потом вернёмся к этой большой норе, и будем ждать появления кролика.
Если повезёт – в клетке за нашим трейлером появятся новые жильцы. Отец как-то сказал, что разведение кроликов – очень даже выгодное дело. Но тех ушастых, что я ловил в прошлые разы, папа сразу определял в суп или на барбекю. Кстати, он отлично готовит!
Короче, в клетке кролики не засиживались.
Двух последних, что я поймал на позапрошлой неделе, сожрал ночью койот, сломав хлипкую дверцу клетки.
Мы с папой сделали новую дверцу, а койота через три дня наши ребята нашли мёртвым на старом шоссе…
Его забрал себе старик Барри и съел.
Странное оно, это шоссе: Его забросили много лет назад, и ещё там что-то произошло. Что-то страшное. Именно после этого шоссе и было закрыто.
Отец рассказывал, что об этом происшествии писали во всех газетах штата, что на место приезжали эксперты, но так ничего и не накопали. Участок трассы обнесли заграждениями – они до сих пор там стоят, хотя прошло уже больше 20 лет…
И туда уже давно никто не заходит.
Нам с Гэйби под страхом жестокой порки запретили ходить туда.
Но всё запретное всегда во много раз интереснее!
Как-то мы бегали туда вечером с Джереми – он рассказал тогда целую кучу всяких небылиц, одна другой безумнее…
Мы не стали заходить за покосившуюся ограду, просто рядом стояли, но клянусь – я слышал! Я точно слышал, что по шоссе что-то очень быстро проехало!..
… Такими были мои мысли, пока я расставлял остальные петли.
Гэйби что-то говорил, я слушал в пол-уха, отвечал невпопад.
И ловил сам себя на желании снова сходить туда!
Вот только дождусь, когда уедет брат.
Помню, Джереми что-то рассказывал о призраках гонщиков, погибших когда-то на шоссе. Я не верил ему, считал фантазёром, но предпочитал молчать – у Джера крепкие кулаки, которые он без раздумий пускает в ход.
Я отправил брата караулить другую нору, а сам продолжил вспоминать и размышлять о тех небылицах, что рассказал Джерри. Что призраки гонщиков и водителей часто появляются на шоссе, даже днём. Конечно, всё это полная чушь!
Но тогда откуда берутся сбитые животные на обочинах шоссе, именно в ТОМ САМОМ месте, где ещё стоит покосившаяся ограда.
Это участок шоссе футов 800 в длину.
Я видел его. И я, правда, слышал тогда, что там пронеслось что-то очень быстрое! Нас с Джереми даже окатило порывом горячего ветра. Мы испугались и убежали оттуда…
… Меня отвлёк от раздумий появившийся кролик.
Он, тревожно принюхиваясь, навострив уши, вылез из норы.
Затем встал на задние лапы, поводил мордочкой по сторонам, и вновь опустился на все четыре.
Я напружинился, готовый дёрнуть зажатый в руке конец верёвки, когда кролик поставит одну из лап внутрь моей петли…
Вот… Ещё немного…
Есть!!! – Я дёрнул верёвку – и пойманный кролик заметался в панике, оглашая поле истошным визгом.
На шум уже бежал радостный Гэйбриэл.
Уже вместе мы подтащили кролика поближе, и без труда накрыли сеткой. Схваченный и подвешенный в сетке над землёй, тот немного потрепыхался, но скоро успокоился, а через несколько минут уже спокойно переносил поглаживания Гэйби, который был просто без ума от радости, и говорил, что заберёт этого ушастика к себе в Иллинойс.
… Тем временем жара понемногу спадала.
Мы провели на поле ещё около часа, но больше так никого и не поймали: Похоже, кролики, напуганные визгом своего сородича, решили отсидеться в норах.
Улов тащил счастливый брат. Я же, смотав силки и собрав колышки, шёл за ним.
До трейлера было около полумили; дорога проходила совсем рядом с полем, и вела прямо к нашему дому.
Признаться, жара измотала меня. Жутко хотелось пить.
А Гэйби – ему всё нипочём! Он взял сетку с кроликом на руки, и поёт ему свои песенки…
… Сзади вдруг послышалось трещание велосипедного звонка.
Я оглянулся. Это был Джер. Тот самый забияка Джереми, здоровенный как буйвол пятнадцатилетний детина, о котором даже мой отец отзывался с какой-то опаской, и советовал с ним не связываться. Не скажу, что мы дружили, но Джер ещё ни разу меня не отлупил, и называл меня «Умник Мэтт».
Наверно за то, что я учился на отлично, и в свои 13 знал много всего интересного.
Джереми подъехал ближе, круто развернулся, выставляя ногу, и встал боком к нам. Заклубилась поднятая с дороги пыль.
- Хай, Умник! – Приветствовал он меня, махнув рукой, - привет, малой (обратился к Гэйби, который плотно прижал к себе кролика).
Я поздоровался, и уже развернулся, чтобы идти, но Джер окликнул сзади:
- Стоять! Я вас не отпускал. И если ты нормальный чувак, Мэтт, ты не откажешься от моего предложения. А вот если ты хлюпик и хренов слабак, хэх! – Тогда конай дальше в свой трейлер!
- Что у тебя за предложение? – Спокойно спросил я, сдерживая злость и стараясь не обращать внимания на его хамский тон.
- Если ты хочешь стать реально крутым чуваком, то придёшь сегодня на старое шоссе, ровно в 5. Придут парни с той стороны, и наши тоже. Будет интересно.
И малого бери, пусть посмотрит.
- Так нам же… - Начал я.
- Плевать на все твои отмазки, чувак! Хочешь быть реальным пацаном – придёшь. Всё, свободны!
Джереми крутанул педали и умчался вперёд, поднимая пыль.
Меня сильно задели слова Джера. Я был разозлён.
Сзади молча брёл брат, крепко прижимая к себе кролика.
Эх, почему же у меня нет таких мускулов и кулаков! – Думал я, - вот надавать бы хорошенько этому задаваке! Буйвол надутый. Тьфу!
Я злобно сплюнул в пыль.
… Но я принял вызов.
Я приду, и докажу ему, что и меня не на свалке нашли.
Пусть даже придётся и помахать кулаками… Что он там придумал со своими дружками-переростками?.. И что значат его слова «стать реально крутым»?.. Наверняка, испытание какое-то придумали.
Посвящение в «крутых парней».
Но почему именно там, на шоссе?..
Мы подошли к дому.
Я помог брату водворить кролика в клетку, и попросил, чтобы он принёс ему свежей травы, что растёт в тени сарая. И воды.
Сам же отпер замок и зашёл в прохладу трейлера.
Первым делом я открыл холодильник, в котором ещё оставалось несколько бутылок содовой…
Затем, утолив жажду, я зашёл в спальню и взглянул на часы на стене.
Было без двадцати четыре.
… У нас не так много времени, - думал я, - ровно в 5 надо быть на старом шоссе…
Да, я пойду. Пока приедут родители, мы уже будем сидеть дома, уплетая разогретый на газовой плите ужин…
И Гэйби пойдёт, я присмотрю за ним. А ещё я возьму с собой старый охотничий нож, который в том году нашёл в «логове покойника». Пусть только этот буйвол начнёт хамить!..
… А если честно – я очень хотел бы ещё раз побывать на старом шоссе. Там необычно. И немного страшно…
И все эти рассказы о призраках, что носятся там посреди дня…
Скрипнула дверь.
Это зашёл Гэйби.
- Как там наш зверь ушастый? – Спросил я, - ты уже придумал, как его назвать?
- Я назвал его Дэн. И он в полном порядке! – с улыбкой ответил брат, - он уже берёт траву из моих рук, Мэтт!
… Я снова зашёл в спальню, залез под кровать, и вытащил из моего тайника старый нож, завёрнутый в тряпку. Об этом трофее никто не знал, даже отец.
Не разматывая тряпку, я засунул нож в задний карман штанов.
- Есть будешь? – Спросил я Гэйби, заходя на кухню.
- Не. Я попил содовой, и уже наелся! – Улыбнулся брат.
- Может, побудешь дома, пока я схожу к Джеру? А, Гэйб?..
- А что там за место? Какое-то старое шоссе? – Принялся расспрашивать он, - там же интересно будет, Джерри говорил…
- Ладно, пойдёшь со мной… - Вздохнул я, понимая, что дома он точно не останется. – Только от меня чтоб ни на шаг! И слушай, что я говорю. Всегда. Понял?
- Понял. – Серьёзно сдвинув брови, ответил брат.
До шоссе было примерно час ходу. Надо выходить уже сейчас, чтобы не торопиться, но успеть пораньше…
На всякий случай я захватил пару сэндвичей с беконом, положил в рюкзак наши куртки. И содовой пару бутылок.
Скоро мы уже бодро топали по дороге через поле…
Мне никак не давали покоя мысли о том, что же там придумал этот бугай Джер? Он просто взял меня «на слабо», ведь прекрасно знает, что я это ненавижу. И я докажу им всем, что я ничуть не хуже!
Я пройду это испытание…
Внутренне я настраивал себя на готовность к любым трудностям, и у меня это неплохо получалось.
Позади, что-то напевая под нос, шёл мой десятилетний брат.
Чувство ответственности за него добавляло мне решимости.
… Дорога уходила прямо на восток, потому солнце било нам в спины. Примерно через милю дорога повернёт на юг, мы пойдём через поле, и там уже можно будет разглядеть старое шоссе.
А за ним – заброшенные фермы и горы, горы, горы…
Там очень красиво.
Помню, отец говорил, что после происшествия на том шоссе никто не мог подойти близко к нему – всех, кто пытался это сделать, охватывал такой страх, что сковывал на месте!
И ни о каких призраках гонщиков мой папа не рассказывал…
И когда мы были там с Джером – страха не было.
Но был призрак… Он пронёсся, возникнув прямо в начале ограды, окатил нас волной горячего ветра – и исчез прямо там, где ограда заканчивается… Мне показалось, что это был сгусток дрожащего воздуха, имеющий очень правильную и красивую форму.
И двигался он очень быстро. Ни одна машина в мире не может ехать с такой скоростью!..
Одна из небылиц Джера – это рассказ о неупокоенных душах гонщиков, которые застряли между адом и раем, и которые забрали с собой ТУДА свои гоночные тачки. А старое шоссе – это вход в иной мир, где обитают призраки…
Ещё он говорил, что вход не всегда открыт.
Но бывают дни, когда призраков много… Это рассказывали ребята с той стороны. Они даже натягивали через трассу крепкие верёвки, и все они оказывались порванными после появления очередного призрака.
… Мы дошли до поворота.
Теперь придётся топать без дороги, прямо по траве через поле.
Вот, под ногами зашуршала сухая трава…
Я оглянулся назад, но не увидел нашего маленького городка – его скрыл пологий холм… Солнце висело уже заметно ниже.
Гэйби шагал быстро, и не отставал от меня. Но его мысли были заняты чем-то другим, он словно витал в облаках, не переставая напевать свои песенки.
Я тоже задумался, вспоминая всё, что я знаю о старом шоссе…
Выходило всё в высшей степени загадочно. Истории, что я слышал, не сходились к одному, и общее в них было лишь то, что призраки погибших гонщиков появляются только в одном месте – именно там, куда мы сейчас идём.
Шаг за шагом приближались мы к этому странному месту.
Страха у меня не было. Я был уверен, что смогу найти общий язык с парнями, что пришли с другой стороны шоссе. Ведь я, вполне так, нормально общаюсь даже с буйволом-Джерри!
О призраках же я приказал себе не думать совсем…
… Скоро я увидел шоссе. И несколько фигур, стоящих возле ограды. Десять минут ходу примерно – и мы на месте.
Через некоторое время нас заметили.
Но никто не вышел навстречу. Нас ждали там…
Стояла небывалая тишина – только в траве иногда слышался писк сусликов и пение какой-то птицы. Заходящее солнце заливало окрестности красивым золотым светом, вдали волнилось жаркое марево… От шоссе долетали весёлые голоса, часто раздавался смех – похоже, наши парни хорошо знали тех, с другой стороны.
Вот я уже ясно вижу двух незнакомцев – один высокий и худой парень лет 15, другой – крепкий, чернокожий, в модном спортивном костюме. Также были Джер, Сэм Крип и Бобби.
Все пили пиво.
Нас уже встречали приветственными возгласами…
- О! Умник Мэтт пожаловал! – Радостно кричал Джереми, держа в руке полупустую бутылку пива, - ты будешь сегодня третьим посвящённым, если не наделаешь в штаны!
- Га-га-га! – Заржали все остальные, кроме чернокожего парня и долговязого как жердь второго, стоящего рядом.
- Но если честно, - продолжал Джер, иногда заикаясь, - Мэтт у нас чувак здравый, умный. И братан у него клёвый! Знакомьтесь, пацаны: Мэтью и Гэйбриэл!
Я подошёл к незнакомым парням, протягивая руку…
Мы поздоровались. Парень в спортивном костюме сказал, что высокого и худого зовут Хью, и он немой. Сам же чернокожий назвался Виллом. И судя по уважительным взглядам, которые бросали на него все остальные, именно он был здесь главным.
Рядом стоял старенький немецкий мотоцикл (почти такой же был когда-то у отца!) – около него красовался распечатанный ящик пива. Неподалёку лежали три велосипеда…
Пока мой брат знакомился с парнями, я поздоровался с Сэмом и Бобби. Мы перебросились парой фраз, и я узнал, что Посвящение коснётся только нас троих…
- На, пивка хлопни для смелости! – Подскочил с бутылкой Джереми, который уже порядком нагрузился, и почти без перерыва хохотал и сыпал пошлыми шутками.
- Не, спасибо, Джер. Я не хочу. – Твёрдо сказал я.
- Та и как хошь! – Махнул тот рукой, - нам больше достанется!
Джер отошёл от нас с Гэйби, присоединяясь к «нашим».
Туда же подошёл долговязый Хью. Громкие фразы и смех продолжились…
Вилл сохранял молчание, сидя на упавшей доске ограды.
Я вдруг заметил, что он засучил рукав спортивной куртки, посмотрел на великолепные электронные часы…
Затем он поднял руку. Тут же стало тихо – теперь все глядели на него.
- Время. – Негромко произнёс он. – Объявляю Посвящение открытым.
Правила таковы: Рискнуть, убить свой страх в день Призраков – перейти шоссе туда и обратно. Никто не знает, сколько призраков будет сегодня, и когда они появятся.
Но у меня дьявольски болит правое колено, а это значит, что они будут. Я их чую. – Вилл окинул взором притихших парней. – Первого героя определит жребий. Кто вытянет короткую спичку – идёт первым. – Вилл достал из кармана три спички, и взял их так, чтобы все они выглядывали одинаково. – Ну что, парни? Начнём?
Первым подошёл Бобби. Долго выбирал спичку…
Вытянул. Длинная.
Стояла почти полная тишина – я слышал частые удары своего сердца… Всё оказалось так просто, но так опасно и рискованно!
И я сильно волновался…
Но решил тянуть жребий следующим…
Вот они, снова три спички в руке Вилла…
Тяну правую. Фух… Длинная… Хотя, почему «фух»?
Хоть не первый – но я же всё равно пойду.
Я отошёл к Бобби, Гэйб пошёл за мной.
Джереми притих, иногда икал. Хью стоял за спиной Вилла…
И все внимательно наблюдали за тем, как побледнел Крип.
Ведь короткая спичка выпала ему…
Для полного ощущения жуткой церемонии не хватало только барабанной дроби…
- Давай, Сэм. – Сказал Вилл. – Перейдёшь – будешь героем. А если сожмёт яйца так, что не сможешь – сам же первый плюну в тебя и назову неудачником. Отвечай только «да» или «нет». Готов?
- Да… - Тихо пролепетал бледный Сэм Крип.
И медленно полез через ограду, перехватываясь дрожащими руками.
- И не бежать! – Напомнил Вилл, - идти шагом. Упал – вставай и шагай дальше. Я переходил это сраное шоссе пять раз.
Для тех, кому интересно – Посвящение придумал мой старший братишка, он был реальный чувак. Жаль, нет его с нами – он гордился бы тобой, Сэм. Или не гордился…
Раздался негромкий смех Джереми.
Крип медленно шагал по трассе.
Его трясло, и сейчас он сам походил на призрака – такой бледный, бредущий через это странное, старое шоссе…
Вот он перешёл на ту сторону. Развернулся…
Нерешительно замер.
Я уже смотрел не на него – я смотрел на старый растрескавшийся асфальт с травинками, растущими прямо из трещин.
Лёгкий ветерок покачивал их…
Внезапно раздался шум рассекаемого воздуха – призрак промчался мимо нас на такой скорости, что у меня захватило дух!
Каково же Сэму?!.. – Думал я… Это всё, о чём я думал, глядя на завихрения пыли и мусора на старом асфальте.
Сердце колотилось так, что казалось, моя грудная клетка сейчас не выдержит – и разлетится от ударов!..
Ступор охватил всех. Даже Вилла.
Но тот справился с ним первый:
- Давай, Сэмми! – Крикнул он, - полпути ты уже одолел. Давай, иди к нам!..
Преодолевая оцепенение, деревянными шагами, как лунатик, Сэм двинулся обратно. Все смотрели на него и молчали…
Вот он дошёл до ограды – и свалился прямо рядом с ней.
От страха он потерял сознание.
Парни кинулись к нему, дотащили до мотоцикла, усадили, облокотив спиной на него. Стали приводить в чувство…
Кто-то откупорил бутылку пива – Сэму, бестолково хлопающему глазами, влили его прямо в глотку.
Это помогло…
Вскоре потрясённый Крип уже стоял среди парней, все дружно подбадривали его. Он смог пройти…
Он – Герой!
Но моё волнение вовсе никуда не делось. Напротив – оно только усилилось. А в руке Вилла снова появились спички.
Уже две…
Гэйби легонько подтолкнул меня: «Иди!»
И я пошёл.
Мой страх тут же подскочил до предела, когда в моих пальцах оказалась короткая, аккуратно обломанная спичка…
Да, у страха есть предел. Я ощутил это. Ватные, непослушные ноги, толчки сердца, сбивающие ритм, и совершенно никаких мыслей!..
Я вдруг ощутил себя уже на той стороне…
- Молодцом! – Сквозь волны помутнения услышал я слова Вилла, - а теперь обратно!.. И не беги, не беги, Мэтт. Не вздумай бежать!
… Я как зомби шёл обратно…
Чтобы не видеть ничего вокруг, я закрыл глаза…
Только звук моих шагов и голоса на той стороне.
Через пару секунд меня подхватили чьи-то сильные руки, помогли перебраться через ограду…
Это были Джереми и Вилл.
Я не свалился в отключку. Но был на грани…
Кто-то протянул бутылку пива – и я отпил сразу половину!
… Через минут двадцать я был в полном порядке.
И то чувство, что я справился, дарило небывалые ощущения!
Эти парни, что вокруг, крутые взрослые парни, теперь уважают меня по-настоящему!.. Я прошёл Посвящение!
И это было действительно важно для меня…
Пиво развязало язык, и я охотно делился своими ощущениями; подбадривал беднягу Бобби, который от страха намочил штаны, когда споткнулся прямо на середине трассы.
А мой брат Гэйби стоял в стороне, такой тихий и незаметный…
Но лицо его было крайне серьёзным.
Вот уже третья бутылка пива оказалась в моих руках – и вокруг было так весело и шумно! И все мы были равны!..
Даже бедняга Бобби стал героем, хоть у него ещё не просохли брюки!
Кто-то похлопал меня сзади по плечу – я быстро оглянулся.
Это был Гэйби. Его лицо было спокойно и серьёзно…
- Мэтт, я тоже хочу пройти. – Негромко сказал он.
Но его услышали все.
- Ай да молодчина парень! – Воскликнул Вилл, - я первый раз вижу чувака, чтобы сам просил пройти, реально! – Он подошёл и пожал моему брату руку. – Сколько лет тебе?
- Десять. – Честно ответил Гэйб.
- Гэйби! Не надо!.. Зачем это тебе??.. – Кинулся я к нему, пытаясь отговорить. – Пойдём домой. Уже скоро вечер, мама с папой уже в пути… Пойдём?.. И ты обещал слушаться меня!
- Нет. Я хочу пройти. Ты же прошёл… - Спокойно ответил Гэйби, но отвёл глаза.
- А что? Пусть идёт! – Раздался голос Джереми, - чё он, не пацан что ли?! Что скажешь, Вилли? – Обратился он к чернокожему.
- Да пусть идёт, если хочет. – Улыбнулся Вилл.
Тут мне снова стало страшно… Я понимал, что переубеждать брата бесполезно – если он вбил что-то в голову – пиши пропало!
Но я пытался его отговорить…
Но все остальные словно сговорились – они стали хором кричать что-то вроде «Гэйби – крутой пацан»…
Все, кроме Вилла и немого Хью.
Вилл молча стоял в стороне, сунув руки в карманы штанов.
… Гэйби улыбнулся – и пошёл.
Бодро и весело, провожаемый возгласами набравшихся пивом парней. Я тоже прилично выпил – но от страха за брата почти моментально протрезвел.
Гэйби достиг противоположной стороны – и подпрыгнул на месте, разворачиваясь к нам лицом… Он любит так прыгать, и у него красиво получается.
Парни весело орали и смеялись, а Гэйби уже легко шагал к нам…
И улыбался.
Вот позади осталась уже середина шоссе…
… Внезапно раздавшийся шум и размытый силуэт призрака слились в нечто единое – неумолимое и страшное…
Сзади закричали парни…
Я увидел, словно в замедленном действии, как моего брата отбросило от страшного удара вверх и вбок, бешено завертело в воздухе – и он упал на старый асфальт и покатился, безвольно, словно тряпичная кукла, оставляя за собой пятна крови…
А я, больно ободрав локти о доски ограды, уже бежал к нему.
Он лежал на обочине, неестественно изогнувшись.
И ещё дышал.
Я кинулся к нему, и казалось, что от моего жуткого крика распарывается по швам воздух… От слёз я скоро почти перестал видеть – я склонился над братом, упав на колени…
Его одежда быстро пропитывалась кровью. Я ощущал на своих руках это липкое, мокрое тепло…
Каким-то неведомым образом я услышал, как заводят мотоцикл… Кто-то подбежал сзади…
В следующий миг что-то заставило меня оглянуться и посмотреть влево…
Через туман слёз я увидел призрака.
Он зыбился как сгусток кипящей ртути, и стоял на месте, недалеко от конца ограды. Потом он быстро приблизился…
Я увидел, как зеркальная пелена словно спадает вниз – и вместо призрака появляется нечто матово блестящее, обтекаемое, похожее одновременно на машину и самолёт…
Оно не стояло на обочине шоссе – а висело над ним.
Между асфальтом и этой штукой странно трепетал воздух.
В блестящем боку странной машины вдруг прорезался контур двери, которая открылась вверх – и через неё вышел человек.
Молча подошёл, улыбнулся… Вытянул руку навстречу мне…
В следующее мгновение перед глазами всё поплыло – и я потерял сознание… Очнулся я в очень странном состоянии; ребята оттащили меня от трассы и приводили в чувство… Посмотрев на свои ладони, я увидел кровь... Кровь моего брата. Я вытер руки о траву.
Ещё его кровь была на асфальте, тёмная и загустевшая... От страха и горя из моих глаз снова полились слёзы, горло сдавил спазм.
… - Они забрали его! – Это было первое, что я сказал.
Ребята были рядом. Они успокаивали меня…
Потом Вилл сказал, что они все очнулись уже за оградой, на обочине, и я тоже был там, лежал рядом.
Заведённый мотоцикл фыркал мотором справа…
Моё странное состояние не уходило: Мне казалось, что этот человек, что вылез из «призрака», что-то сказал перед тем, как вырубить нас. Причём сказал, не открывая рта, одними глазами…
- «Жди здесь. Мы вернём тебе брата живым» - Всплывала безмолвная фраза откуда-то из глубин моего мозга.
Я рассеянно завертел головой, замечая полный ступор и какую-то растерянность на лицах парней…
- Он сказал, что всё будет хорошо… - Произнёс шёпотом Вилл.
- А я слышал, что ОН назвал это место Аномалией, и сказал, что ОНИ не могут её убрать, так как она появляется у НИХ в разных местах! Это должны сделать мы, у себя, здесь! – Выкрикнул чей-то хриплый голос…
Я с запозданием понял, что это был немой Хью!..
- Больше никто ничего не слышал? – Спросил Вилл, вставая на ноги, - Хью, братишка… Ты снова говоришь? Ты же молчал шесть лет! Твою мать! Я ничего не понимаю!..
- Это не призраки. Это люди, но они настолько отличаются от нас, что… Я не знаю, как сказать… ОН сделал так, что я снова могу говорить, Вилл! – Возбуждённо тараторил Хью.
- А мне он сказал, что ОНИ вернут Гэйби… - слабо проговорил я.
Остальным парням, похоже, ничего никто не сказал. Они смотрели на нас как на психов… Джер то и дело косился на Вилла, и куда делся его вечный гонор и неуёмная болтливость?..
И никто не мог ничего понять.
Хью продолжал что-то быстро говорить, и я понял, что ему тот странный человек в серебристом облегающем комбинезоне сказал больше, чем всем прочим – он выбрал именно его…
Хью беспрестанно повторял, что Аномалию следует накрыть бетонным колпаком, чем-то вроде тоннеля…
***
… Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мы окончательно пришли в себя.
Но уже темнело; а мы всё сидели на обочине, ожидая возвращения того парня из другого мира.
Мне снова начало казаться, что все мы просто сошли с ума…
- Это всё не случайно… - Говорил задумчивый Вилл, - не зря же у меня так ноет колено…
Я, честно признаться, так и не понял, что он имел в виду.
И я всё смотрел на пятна крови, которые никуда не исчезали.
А потом Вилл взглянул на часы, и сказал «Семь»…
В тот же миг на дальнем конце ограды появился туманный, призрачно сверкающий силуэт, плавно приблизился к нам…
В нём протаяла дверь – и я увидел выходящего брата!
Он улыбался, приветливо махая нам рукой.
Он был в одних трусах, и свою одежду, чистую, аккуратно свёрнутую, держал под мышкой.
Всё его тело покрывали многочисленные розовые шрамы, бледнеющие и исчезающие прямо на глазах!
Мы все кинулись к нему…
И уже не увидели, как в конце огороженного участка старого шоссе растворялся «призрак».
***
… Когда мы с Гэйби вернулись домой, родителей ещё не было.
Я спрашивал брата, что же он видел ТАМ?..
Он говорил, что там красиво, и много добрых людей.
И он совершенно не помнил того, что произошло с ним на старом шоссе!..
Мне дико хотелось спать – в этот день произошло так много странного и необычного, что мой мозг был сильно перегружен.
И ещё где-то в глубине сознания оставались отголоски того состояния, которое невозможно описать словами.
Самое точное определение этого состояния – Запредельность.
Именно это приходит на ум.
Я помнил слова внезапно заговорившего Хью, который упрашивал Вилла рассказать отцу ВСЁ.
Ведь он имеет крутые связи в правительстве штата, и легко сможет организовать строительство бетонного «саркофага» над тем участком заброшенной трассы.
Вилл растерянно кивал головой и молчал…
Потом сказал, что нам просто не поверят. Но выход есть – мы сами построим надёжную и прочную ограду, и будем следить, чтобы никто не ходил там…
Погружаясь в сон, я слышал рядом умиротворённое дыхание брата, живого и невредимого – и на моём лице вновь и вновь появлялась счастливая улыбка…
И я точно знал, что всё будет так, как говорил Хью.
Не спрашивайте меня, откуда я это знал.
Но старое шоссе больше никогда не будет приносить боль, страдание и страх.
Никогда.