Чёрный уголь, чистый лист.
Карандаш, от счастья пьяный.
Амедео, берегись
глаз шальных синьоры Анны.
Зной Палермо, русский снег –
рок сулит в Париже встречу.
Им привидится – во сне? –
первый ли, последний, вечер.
Зла молва, коня быстрей
по салонам скачет сплетней.
— Мимолётная модель.
— Он не первый, не последний.
Драма на рю Бонапарт:
сладкий сон, мираж в пустыне?
Но рисунки всё хранят –
обольщеньем плавных линий.
***
Отгорело, улеглось…
Что известно, что сокрыто…
Только мучает вопрос
до сих пор поэта Риту.
Кто о чём стонал и как,
сколько раз сжимал в объятьях…
Вызывает отходняк
на пол сброшенное платье?
О своём поворожи –
кистью, нотой или словом.
Так зачем же ворошить
прах? – Ответь мне, Круглякова.
Так зачем стихом черкать
чёткий абрис нежных звуков?..
На судьбе у них печать:
горе, смерть, болезнь, разлука.
Пусть останутся в тиши
души гениев. Не трогай.
О другом – пиши, пиши:
интересно, разно, много.
Отклик на http://www.stihi.ru/2019/06/27/3907