Для меня это равносильно огню и смраду.
Дантевский ад совершил надо мной литургию,
По кускам поделили свою награду
Святые его визири.
Мое сердце досталось нетерпению и пороку,
Мое тело пожрали черви самоубийства.
Руки-крылья изрезаны Божьей правдой,
А глаза как печать чернильная.
На девятом кругу я встречаюсь со старой тенью,
Только кто кого предал давно уже все забыли.
А в мой рот словно печь засыпают угли прощения,
Я выплевываю их инеем.