Вновь за бледным окном вырастает
серый город из кружева снов,
острых шпилей смычками играя
на расстроенных струнах веков.
В этой музыке строгое что-то,
и не скроют её от меня
суета, мишура, позолота,--
карнавал наступившего дня.
Разбазарив неверные краски
по палитрам седых площадей,
день наденет привычные маски
на усталые лица людей.
И неспешно, как будто лениво,
завершит на закате свой бег
по закованным в камень извивам
вдоль домов протекающих рек.
Ночь настанет. Над сталью залива
серый город застынет, как встарь,
и под призрачным куполом мира
одинокий повиснет фонарь.
1968 год