(ко дню вествования)
Смотрю в глаза я пустоты.
Здесь черно-белый цвет, как фото
Пятидесятых, детства, где мечты
Ещё звучали новой нотой.
Тогда была одна любовь,
В многоголосье - голос мамы,
С ней - на лице - с изгибом бровь,
Её походка светской дамы.
Такой запомнилась навек,
Такой ушла в миры иные.
И память шепчет – Человек
С большой душой в лета смурные.
В эскизах жизнь, иль как намёк
На обстоятельства и время:
В конце тридцатых – черный Рок –
Пропал отец её (где ж Бог),
Потом войны проклятой бремя.
Затем семьи невзрачный быт
И бесконечные разлуки…
Лишь офицерский (мужа) щит
Для дел мирских жены-подруги.
Уходит каждый в мир иной.
За пустотой струится память:
Нет кадров, связанных виной,
Лишь листопад шумит, как замять.