С победой возвращался Иеффай,
а сердце настороженно в груди
стучало; и усталые глаза
с тревогой что-то ждали впереди.
Тимпанов звук нарушил тишину,
и из ворот, неслыханно легка,
с весёлым пеньем вышла дочь к нему,
как ласточка, прекрасное дитя!
Глаза её от радости горят;
улыбкой, как жемчужиной светя,
она спешила первая встречать
с победою пришедшего отца!
И песнь хвалы великому Творцу,
как с сота каплет мёд, сладка в устах!
С восторгом подошла она к отцу!...
Но слёзы почему в его глазах?!
«О, дочь, разбила сердце ты моё!» -
вдруг застонал отчаянно отец;
и тот, кто шёл с победою домой,
стал жалок, словно пойманный беглец!
«Я о тебе открыл свои уста...
О, дочь, я с клятвой обещал Творцу,
что, если мне Господь победу даст,
то в дар Ему я в жертву принесу
Что первое мне выйдет из ворот...
О, дочь моя! О, дочь!.. И это ты!»
Тимпан внезапно вздрогнул и умолк;
и нитью оборвалась песнь хвалы...
Дочь побледнела... Но великий Бог
победу дал истерзанной земле.
Уже устал страдать её народ,
а вот теперь - день радостный у всех!
Пускай ликуют все в своих шатрах
и прославляют Господа пускай,
не зная, что за сей победный час
так дорого заплатит Иеффай!...
«Ну что ж, отец! По слову твоему,
которое сказал пред Богом ты,
да будет! Только я тебя прошу:
меня оплакать юность отпусти...
Два месяца в горах останусь я;
а после плача этих горький дней
поступишь ты, как Богу обещал,
с единственною дочерью твоей...»
«Да, дочь моя...» - ответил Иеффай.
И, сердце сокрушённое скрепя,
отцовский взгляд в ворота провожал
свою победу, жертву и дитя...
Тимпан когда-то славящий молчит.
Печаль в глазах отцовских, как туман...
Как многому нас могут научить
два образа былых израильтян!
1997 г.