Встреча с юностью
Летит машина как стрела средь ночи,
и как часы работает мотор.
Водитель наш, за день уставший очень,
чтоб не уснуть затеял разговор.
Мы с компаньоном с Франкфурта вернулись.
Устали тоже и хотели спать.
Переглянулись молча. Улыбнулись.
Что этот мальчик может нам сказать?
Ленивый дождик барабанит крышу.
Столбы дорожные мелькают за окном.
Не ожидал я, что рассказ услышу,
пьянящий словно доброе вино.
«Вернусь домой – продам свою машину» --
водитель заявил как прокурор.
Мой компаньон, не выяснив причину,
напраслину понёс ему наперекор:
«Что, надоело по земле кататься?
Или на это не хватает сил?
А не боишься без гроша остаться?
Как видно ты по миру не ходил
с протянутой рукой выпрашивать зарплату,
что иногда в конвертике даёт
хозяин твой – надменный и пузатый,
который на таких как ты плюёт!»
« Не надо наезжать на парня безустанку!
Да и в профессии такой не видна благодать.
Он что приговорён всю жизнь крутить баранку
и дверь салона открывать и закрывать?
Да и сама машина – вечная угроза.
Не важно за рулём ли, иль просто в ней сидишь.
А будет продана, ну что же – баба с воза!
Увидишь звёзды, если в небо поглядишь.»
«Не в том проблема, чтоб сменить работу.
А в том, что как отец и семьянин,
сейчас имею я одну заботу,
ведь у меня есть дома взрослый сын.»
«Есть взрослый сын? Хватил ты, парень, слишком!
Люблю я шутки, но признайся, что загнул!»
Тот парень с виду был совсем ещё мальчишкой
и на отца он, как-то, явно не тянул.
«Есть взрослый сын и есть его невеста.
Есть платье свадебное – белое, как дым.
Есть всё и только не хватает места,
где молодая жила бы с молодым.
Вот это есть та самая причина,
что заставляет думать день- деньской.
И я готов продать свою машину,
чтоб выполнить свой долг перед семьёй.
Не скрою, что мне нравится работа,
хотя не всё и не всегда в ней благодать.
Но как приятно, после дня заботы,
к крылечку на машине подъезжать.
Тебя жена встречает на ступеньках
и к папе детки малые бегут…»
«Я вижу ты широкоплеч в коленках,
но за баранкой не бывает всё «зэр гуд.»
Случается, что двигатель откажет.
Не где-то в городе, а где-нибудь в глуши.
Никто там не поможет, не подскажет.
А ты один и рядом – ни души…»
«Я вас благодарю, сердечно, за подсказку
и далее об этом будет мой рассказ.
Случилось схожее и побывал я в сказке.
Жалею лишь о том, что это было раз.
Пришлось мне как-то обеспечивать доставку
сельхозпродуктов из глухих далёких сёл.
Хозяин на торговлю делал ставку
и магазин для этой цели приобрёл.
В село добравшись окружной дорогой,
я принял груз и в кузов спать залез.
Под утро был туман, не вызвавший тревогу,
и я решил поехать через лес.
Что может быть страшнее грунтовой дороги,
проложенной деда;ми через лес?
Здесь даже черти обломают роги!
Зачем я только в это дело влез!
То корни поперёк, а то – песок на склоне,
то яма с грязью, где дождь воды подлил.
Машина прыгала как пудель на газоне,
а в довершение – мотор забарахлил.
Свернул на просеку. Ищу глазами место,
где можно постоять, чтобы мотор остыл.
Там, впереди, берёзка как невеста.
Вся в белом платье. К ней и подкатил.
Но что со мною? В утреннем тумане
я вижу наяву давнишнюю мечту,
где берег озера, зелёная поляна,
берёзы белые и ландыши в цвету.
Я здесь когда-то был далёкой той весною,
в свои неполные тогда семнадцать лет,
когда, окончив школу, с шумною гурьбою
пришёл встречать на этом озере рассвет.
Звонок последний соединил нас в пары.
А этот уголок как будто бы нас ждал.
Мы принесли сюда палатки и гитару.
Учитель физкультуры нас сопровождал.
Сюда со мною девочка ходила,
рюкзак которой я всегда носил.
Она так искренне меня тогда любила,
что больше в жизни так никто не полюбил.»
«Опять эмоции тебя подводят!
Романы школьные – заигранный мотив.
Они прекрасны, но приходят и уходят,
как в море утренний прилив, затем отлив»
«Так создан мир, что отцветают розы
и в нём любовь сгорает вся дотла.
Но говорю я ей: «Пусть это только грёзы,
благодарю тебя за то, что ты была!
За теплоту, что сердце согревала.
За нежный взгляд таких бездонных глаз.
За небо в звёздах, где душа летала.
За то, что нам даётся только раз.
И не хочу я никого обидеть.
Мне притча древняя припомнилась сейчас:
«Слепой лишь тот, кто не желает видеть,
а не который не имеет глаз.»
Берёзовая роща склонилась над водою.
Туман над озером. Луч солнышка над ним.
Я вспомнил это время – время золотое.
Здесь я любил и здесь я был любим.
Как в сновидении здесь оживают грёзы
в воспоминаниях давно минувших дней.
А запах ландышей и белые берёзы
привет прислали с юности моей.
Вот камень у воды, под ивою плакучей.
Тот, на котором я сидел верхом.
Теперь травой заросший и порослью колючей,
покрытый кое-где лишайником и мхом.
У камня, как послание с небес,
я ощутил и вспомнил всё, что было:
дым от костра, звучанье струн, притихший лес
и девочку ту, что меня любила.
Здесь, позабыв тогда о всём на белом свете,
так много тёплых слов я ей в ту ночь сказал.
А утром, пробудившись на рассвете,
я посвященье ей на камне написал.
Ничто не вечно… И что гре;шно, и что свято
река забвенья поглощает навсегда.
В ней канули слова, что я сказал когда-то.
От посвященья не осталось и следа.
Вдруг ива голову ко мне нагнула.
Как будто что-то ищет или куда-то зрит.
И ветки мне, как руки протянула.
И что-то еле слышно говорит:
«А где же все? А где же остальные –
те мальчики из твоего двора?
Где ваши пляски у костра шальные
и песни под гитару до утра?»
«Что мог сказать я, как свидетель на дознаньи?
Что не придут сюда ни Вовка, ни Илья.
Один пропал в гора;х, другой – в Афганистане,
а остальных удел – работа и семья.»
«А где та девочка – тот ангел синеокий,
которую тогда ты так любил?»
«И я поведал иве одинокой:
«Она ушла в расцвете юных сил.
Ушла тогда, когда душа другая
пришла из небытья. И Бог её хранил.
Родился мальчик, криком извещая,
что Дух святой его благословил.»
Проходит всё и время раны лечит.
Пусть пролетают годы чередой,
я не забуду тот волшебный вечер.
Она останется там вечно молодой.
Подня;лось солнце и туман растаял.
Две диких козочки пришли на водопой.
Одна пил;а водицу, а другая
по сторонам водила головой.
Воды напившись, почесали по затылку.
Глазами молвили: « Пришелец, нас не тронь!»
И в лес ушли, переступив бутылку.
Пустую. Из-под пива «Оболонь.»
Как видно, здесь компании «гудели»
и места мусору, понятно, не нашли.
Оставили всё там же, где сидели.
Точнее – там, где ландыши цвели.
Ничтожества! Но голос ниоткуда
вдруг произнёс: «Ты сам себе не лги!
Когда ты молод был – бросал бутылки всюду.
Теперь пришла пора оплачивать долги!»
Приятный холодок мне щекотал затылок.
Навстречу ветру выставив ладонь,
в багажнике своём я вёз мешок бутылок.
Тех самых – из-под пива «Оболонь.»
Ничто на свете не бывает без причины.
Случайность – это то, что мы не в силах объяснить.
Похоже, здесь не обошлось и без машины,
которая близ озера вдруг начала хандрить.
Что это было? Толком не отвечу.
Цепь совпадений или чудо средь ветвей.
Скажу одно: «Благословляю встречу
или прощанье (?) с юностью моей!»
Зависла пауза… «Всё в божьей воле!» --
сказал мой компаньон, как верный христьянин.
А я доволен был, что наконец-то понял
откуда у парнишки взрослый сын.