Продай-ка мне без сдачи, по оказии,
Стаканчиков добавив, не скупясь,
Бутылочку заветной эвтаназии,
И я уйду в туман, перекрестясь.
Присяду у оградки на заваленку,
За пазухой на закусь огурец.
Скрещу друг с другом старенькие валенки
И стану поминать тебя, певец.
Язык обжег глоточек первый беленькой,
Его занюхал жадно рукавом.
На стол насыплю горку сольки меленькой.
О мертвых — или молча, иль с добром.
Ты спи, певец, давно уже отплакано.
Ты спи, родной, пресветлая печаль,
И жди меня в раю на поле маковом.
Сюда не возвращайся. Здесь — февраль.