Старел смородиновый сад.
Сопел смородиновый ветер –
он дул сильнее, чем пассат,
он был со мной везде на свете,
как запах родины моей –
глубокий, кисло-сладкий, пряный –
с тенистых узеньких аллей,
что ввысь нацелились упрямо.
Лечил смородиновый джем –
его от бабушки везли мы.
Старинный куст, разлог, блажен,
казался чудищем незримым.
Гудели грозные шмели,
звенели пчёлы оживлённо,
левкои весело цвели,
махал навстречу сад зелёный.
И шёл корабликам моим
на мачты шёлк пунцовых маков,
и плыл смородиновый дым
весенним облаком косматым.
С наливки – в будни, просто так –
в саду хмельные гости пели.
Несли меня до неба в такт
простые дедовы качели.
Уже душистых нет аллей,
подмяли землю под коттеджи.
Не стало бабушки моей –
и всё теперь не так, как прежде.
Растут и дочкины года.
А взгляд смородинок – из детства.
Меня спасает в холода
мой мир, оставленный в наследство.
Светлой памяти моей бабушки Александры Ивановны Мироновой