Когда перед сном обернусь одеялом,
как будто калач в лаваше,
Ощущаю себя ребёнком,
детёнышем нежной цветочной пыльцы,
И всё напускное от пафоса и лукавого,
как пуля-ловкач в калаше,
Из меня удирает, оставив нетленным
духовный фасад-эксплицит.
Первобытные мифы, проекции, сонмы фобий
Собственной тени, припадков, идей, надгробий
Вдруг прекращают подкорку пилить ногтями.
Весь-то сознательный путь с чутьём беспокойно лисьим
Я пытался сквозь чёрные дыры протиснуться,
во Вселенной пролезть закулисье:
Это сродни тому,
как рыжую кошку в подвал нестерпимо тянет.
Глаз —
вон,
второй —
прочь сам,
значит, старому нет
хода.
Мы телегу везём
идеально прямым
шляхом —
позавидует краем округи лежащая хорда.
Вот бы мне научиться улавливать Солнце радаром,
Внутренним датчиком,
Ждущим хорошей погоды для сева дачником,
Я ведь вовсе не ведаю,
как управляться с даром.
Вот если бы мне попривыкнуть
так же точно сличать
реальный кирпичный терем,
Как движение тонких материй,
Как дыхание стен и волнистую рябь
пола...
Хочется быть уже целостным, а не полу-,
Хочется быть простым, как рубаха поло,
Не услышать однажды из центра Вселенной,
что я обознался люком,
Не глючить на каждом шагу —
самому
чьим-то быть
глюком;
Перестать,
будто тесто
на добротных дрожжах,
Раздаваться сознанием вширь и вглубь,
Перестать
по ночам
скрипеть,
инфернально дрожа;
Не терпеть от нормальных попрёки:
«слабоумие, дрянь, деревенская глупь,
Законченный лапчатый псих».
Хочется быть
САМЫМ ОБЫЧНЫМ —
знать людскую природу
от «них»
до сих.
30.07.2019 00:19