Внимая легко музыканту,
совсем незаметно усну,
как-будто в мелодию - кану
в бездонную глубину.
Как-будто желанной утехой
по-детски утешен легко,
и звуки, как память о тех, кто
сейчас далеко-далеко.
И ритмы - не сны, не качели,
не трелей узорных шитье -
склонившейся над колыбелью
мамы моей забытье.