Порази меня молнией в самое сердце навылет,
Пусть сквозные отверстия смотрят пустыми глазницами в небо.
И былое тепло, что внутри, умирая, остынет,
Как подстреленный злым человеком наивный, доверчивый лебедь.
Пошуми надо мной баритоном ворчливого грома,
Чернотой горизонт заполняя зловеще от края до края.
Перед сильной грозой ветер воет и жалобно стонет,
Словно брошенный кем-то несчастный щенок, не умеющий лаять…
Разметай, раскроши моих мыслей причудливых ворох,
Нанижи на копье манекен моих серых, удушливых будней.
Этот мир натюрмортов, причудливых вязей декоров —
Их эскизы я прячу в запачканный краской старинный этюдник.
Наполняет озоном гроза чуть трепещущий воздух,
И падение капель дождя вдруг становится плотным потоком.
Не щадя, хлещет город она беспощадно и жёстко,
Очищая его, унося и смывая всю грязь в водостоки.
Нам грехи отпустив и ошибки прощая природе,
Обновив и отмыв, покурить на карнизе присядет устало…
…А когда стихнет всё, то гроза, как обычно, неспешно уходит,
Говоря: «Вот вам шанс, чтоб начать свои жизни с начала!»