Додекафонией легли
на лист чернила,
в Четвёртый Слой ушёл с Земли
альтист Данилов —
не то упал, не то взлетел,
и стало пусто Пустоте,
душа саднила
сквозь кокаиновый восторг
и в точке запад и восток
соединила.
Достиг сатори Пустота,
но всё неймётся:
альтист Данилов где-то там,
на дне колодца,
шерстинка Синего Быка
осколком неба на руках —
хорош колоться!
В приобретённой пустоте
многообразие утех —
духовных, плотских,
свелось к иллюзии одной,
что нет иллюзий.
Пей, бодхисаттва, пей, родной,
пространство флюсом
торчит и давит пустоту,
слезай с небес, садись на стул,
давай закусим,
сквозь волшебство стаканных призм
сочится музыкой тишизм —
искусство!
Я — Пустота из пустоты,
я — часть той силы…
Котовский, Гришка, что же ты!..
тебя ж просили —
ну, хоть сегодня воздержись,
да знаю я, такая жизнь
в твоей России,
тебе нюхнуть — и перекур,
какой ты, к чёрту, демиург?
придёт мессия,
разгонит на хрен пустоту
боеголовкой,
и ты потянешься к Христу,
но заткнут пробкой
проход к стерильности палат,
там руки вымывший Пилат —
старик-дистрофик,
жизнь весела и хороша.
И остается только шаг
до катастрофы.