Презумпция невидимого мира
Предполагает тонкую настройку,
И я, касаясь облака ладонью,
Вращаю примирительный верньер.
Я день и ночь сную неутомимо,
Я век на миг делю светло и стойко,
Чтоб, сбросив чешую мегалодонью,
Мир вырвался на волю из вольер.
Мой путь не открывается по зову,
Мой след не осыпается от ветра,
Мой страх не откликается на имя
Сквозь тысячи изменчивых личин.
Но где-то небо плачет бирюзово
И бренностью горят земные недра,
А значит, мир измерит и приимет
Узор, что до поры неразличим.
И грянет шум морской у побережья,
И вспыхнет шёпот сумрака лесного,
И солнца луч, и плеск, и птичий гомон
Замкнут неумолимую петлю.
И я, сгущаясь в прошлое, как прежде,
И я, взрываясь в будущее снова,
В том мире время дам всему живому,
Но человека в нём не поселю.