Рассказ
Моя жена, если зайдёт в магазин, (по меткому выражению одного моего знакомого) пока не «продаст все глаза», из него не выйдет, хотя и купить-то собиралась какую-нибудь мелочь, наподобие рулона туалетной бумаги.
Зная, что и на очередной раз она не скоро выйдет из супермаркета, я вышел из машины и спокойно курил, глядя на людей прибывающих, паркующихся на стоянке, и тех, кто съезжал со стоянки.
Неожиданно услышал недалеко от меня раздражённый голос мужчины, - Ушла и как в канализацию упала! Ну сколько же терпения надо, чтобы тебя дождаться! Ты что там, слона, что ли покупала? Или в цене не сошлись?
Вот, - подумал я, - у одного уже терпение лопнуло, и он сошёл с катушек. Докурив, я уже хотел было сесть в машину и включить кондиционер, так как была нестерпимая жара, но тут увидел и сразу узнал друга. Это был Володя, мой сослуживец по отделу. Он был моложе меня на добрый десяток лет. Он тоже меня узнал и приближался ко мне, опираясь на костыль-трость.
- Ну! Ты чего, брат, с костылём подружился?! – с удивлением спросил я его, - Для солидности, что ли? – продолжал я шутить, не веря в существование каких-либо серьёзных причин для оправдания необходимости ходить с палкой. – Ты же бывший десантник, да ещё моложе меня, да ещё и незаменимый футболист-нападающий …, - не унимался я в своём удивлении и обнимая его.
А он стоял передо мной, жалко улыбаясь и опираясь на костыль, и тут я заметил, что он… совершенно седой. Да не просто седой (он снял с головы белую летнюю кепи-панамку, защищающую от палящего солнца) – от его прежних русых волос остался короткий белый пушок. И лицо его имело выражение, свойственное людям, что-то безвозвратно потерявшим, смирившихся с безнадёжностью и безысходностью.
- Это теперь моя единственная жизненная опора, - кивая на костыль, с горькой улыбкой произнёс Володя и, торопливо оставляя тему о костыле, спросил, - Ну, а ты как? Чем занимаешься? Как семья? Как здоровье?
Мы закурили, постояли, разглядывая друг друга. Жара палила нестерпимо, и я предложил пройти к скамейке под тень тополя и поближе к урне, чтобы не сорить.
Ты кого-то ждёшь? – спросил он меня. Я ответил, что жду жену, и тут же заверил, что жена пробудет в магазине достаточное время и нам без спешки и суеты удастся поговорить. Не виделись мы давненько и были рады встрече, так как нас связывала прежняя совместная работа, общие связи и друзья. Но я «отстрелялся» первым, уйдя на пенсию в 42 года, как раз в разгар развала Союза, долго искал себя, не зная, куда и как приложить руки и голову. Но выживать было надо в неразберихе, в дефолтах, в дороговизне. Неожиданно и не один раз пришлось столкнуться с фактами, когда бывшие друзья-сослуживцы оказывались оборотнями, в прямом смысле предателями, способными на всё ради собственной выгоды, благополучия.
Идеология компартии куда-то улетучилась и те, кто проповедовал на политинформациях гнилостную основу капитализма, одними из первых стали маститыми, «новыми русскими», одевшими на себя малиновые пиджаки. Как грибы после дождя, бывшие горкомовские бонзы взошли на «поле чудес» (новый район застройки ) приземистыми двух - и трёхэтажными особняками. Посевные площади бывших колхозов, техника и всё имущество в мгновение ока перешли в личную собственность этих непотопляемых представителей правящей партии, декларировавшей, что она «УМ, ЧЕСТЬ и СОВЕСТЬ нашей эпохи». Но это и была их эпоха, по сути. В новую эпоху они вошли легко, хорошо зная, «основы капиталистического способа производства» по Марксу; как говорится, кто, на что учился… Они окружили себя охраной из бывших спортсменов-качков, уволенных на пенсию ментов и заручились крышеванием действующей (чего греха таить!) подкупленной прослойкой милиции среднего и высшего звена.
С кого же народу брать пример?! Усилилась налоговая власть. Но на них она не распространялась: их, же выкормыши, комсомольские бывшие вожаки, заняли посты в налоговых органах. «Рыбы» стали крупнеть и расти как на дрожжах,
А мелкие подвергались жесточайшей фискализации. И только упорство, и упрямство, заставляющие выживать в условиях НОВОЙ эпохи, венчались, пусть незначительным, но успехом. Я начинал с небольшой торговой палатки. Бывало, в ней я часто встречал представителя торгинспекции, составлявшего протокол на штраф, проверяющих из «доблестных» органов (бывших коллег), ищущих просрочку товара, работников СЭС. Последние, угрожая найти бациллы, выжимали (откровенно вымогали) «минимальный» штраф 500 рублей, - И мы к вам не будем приходить два месяца!
Продолжение следует