В середине лета вернувшись в город,
тормозишь в тени золотистой липы
огневой мерцающей болью сколот
с этим телом смертным, решая: влип ты,
так трепещет сердце, как будто повод
отцепиться ищет - тот клапан, ниппель,
чтобы ужас выпустив, стать прозрачным.
Видя купол сверху и башню сбоку,
по привычке держишься, озадачив
у куста ворону, ей тоже плохо -
продирая горло по кругу скачет.
Полетела б лучше к музею Блока,
разбудила б чёрным картавым смехом
на посту смотрительницу-старуху.
Из подвала тянет там прошлым веком,
сквознячок сорит тополиным пухом.
И при жизни нЕ был Он человеком,
а тоскующим вдохновенным духом.