Я зол был, ревновал и подчинял,
Тебя от мира спрятать я пытался,
Родным, друзьям пути перекрывал
И оградить от глаз чужих старался,
Я окружал лужайки и аллеи
Высоким рядом кедров и дубов.
Хотел детей… Чтоб дома ты сидела.
Старался обеспечить быт и кров.
В жизнь нашу не пуская посторонних,
Метался меж карьерой и тобой,
Желал твоих забот многосторонних,
Мир заслоняя весь одним собой.
Сплетая судьбы и любовь узором,
Ты, то смеялась, радуясь, шутя,
То вдруг грустила, молчаливым взором
Смотрела без укора на меня.
Вот так же тихо, без укоров и без споров,
Ты попыталась от меня уйти,
И я молил в больничных коридорах:
«Спаси её, Господь, прошу, спаси!»
Из многих слов — «Любимая, прости!» —
Я выбрал эти, осознав проступки,
Я обращался, верите ль, — к Любви,
Врачующей и раны, и поступки.
Пока ты просыпалась… Как юнец
Стоял перед кроватью на коленях,
И прозревал мой разум наконец:
Есть — «мы», есть — «ты»…
И это всё изменит.