Топольский Александр
Твардовский Александр (1910-1971)
Трофимов Владимир (1936–2016)
Иерей Тепляков Леонид (1940-2017)
Третьякова-Гагалинская Людмила (1941)
Трукшин Петр (1947-2017)
Томкевич Галина (1947)
Таблер Владимир (1957-2010)
Тарасова Тата (1978)
Тришкин Сергей (1986)
Трашкова Тамара
Терещенко Наталия
Тимофеевы Роман и Дмитрий
АЛЕКСАНДР ТОПОЛЬСКИЙ
Русский поэт живший в Польше в межвоенный период. Совместно с В. Байкиным, О. Воиновым, Б. Евреиновым и другими поэтами был участником русской эмигрантской литературной группы «Таверна поэтов», действовавшей в Варшаве с 1921 по 1925 год. Участник альманахов «Шестеро» (Варшава, 1923) и «Антологии русской поэзии в Польше» (Варшава, 1937).
ЗАКАТ
Церковный двор. Седыя стены. В нише
Христос висит. Закатный небосклон
Окровавленными цветами вышит
И рдеет, как растерзанный хитон.
У церкви на траве играют дети,
Кидают мяч, трубят: тра-та... тра-та...
А в высоте, в колючем красном свете,
Кривится искаженный лик Христа.
Венок сухой опять и дик, и тесен...
Теплеет кровь под шляпками гвоздей...
Вдруг смех умолк, порвался лепет песен.
Кропя кирпич, кровь каплет на детей!
. . . . . . . . . . . . . . . . .
Закат изжег кресты и черепицы.
Церковный двор безрадостен и пуст.
Христос вздохнул... Углублены глазницы,
Чернеет щель окаменелых уст.
БИЧЕВАНИЕ
В мертвом поле клики ветра грубы,
Стоны то протяжней, то короче.
Борозды - как стиснутые губы.
Лужи на дорогах - словно очи.
Покосилось старое распятье,
Догнивая глухо у распутья.
Осени плакучее проклятье
Гонит в высях мокрые лоскутья.
Спутались бичи дождя в тенета...
Плещут, хлещут яростно и дико!
Сгустки воробьинаго помета
Растеклись по треснувшему лику.
Кажется: сорвет Эммануила
Терпкий ветер в непокорной злости...
Но крепка страстного древа сила -
Не сдают заржавленные гвозди.
Так висит Он - деревянный, грубый...
Ярких царств не просит и не хочет...
И пред ним полей синеют губы,
И дорог неплачущия очи.
ЧУЖОЙ СНЕГ
Весь день лежит нетронутой газета...
Читая, не хочу предаться злобе.
Снег на окне - как серебро глазета,
А подоконник словно детский гробик.
Снег облачил седыя черепицы,
Готическое кружево собора...
В России снег белее плащаницы,
Нежней, чем шелк венчальнаго убора...
И страшным кажется рой черных строчек...
Чужая речь так больно хлещет в уши!
Быть может, боль остепенится к ночи,
Быть может, снег помернет, станет глуше…
CROIX DE LUNE
Ложится переплет оконной рамы,
Как черный крест на голубой паркет...
А я не сплю, герой предлинной драмы,
Твержу слова, которых в роли нет.
День кончен, и душа скорбит не в меру...
День грязен был, но скорбь души чиста!
Я на плечах нес бремя дня, химеру,
Как Христофор младенца нес Христа.
Сон не идет... И длятся акты драмы...
Бог режиссирует мой монолог...
Как черный крест - скелет оконной рамы,
Перекосясь на пол вощеный лег.
АЛЕКСАНДР ТВАРДОВСКИЙ
(1910-1971)
Поэт, журналист, главный редактор журнала «Новый мир» в 1950-54 гг. и 1958-70 гг. Лауреат Сталинских, Ленинской и Государственной премий в области литературы. Родился на хуторе Загорье в Смоленской области. Первое публикация - стихотворение «Новая изба» (1924) появилось в газете «Смоленская деревня», первая поэма «Путь к социализму»(1931). В 1939 окончил Московский институт философии, литературы и истории. Летом 1944 года в качестве военного корреспондента вместе с наступающей Советской армией находился в Литве, запечатлев этот творческий период в очерках: «По литовской земле», «В глубине Литвы», «С дороги», «За рекой Шешупой» и поэме «Василий Тёркин»- одном из популярнейших произведений о войне (1945).
В ЛИТОВСКОЙ УСАДЬБЕ
Зернистый туман августовский
На утре погожего дня
Под стогом в усадьбе литовской
Заставил проснуться меня.
Холодной росою капустной
Он тек по соломе сухой.
И было так тихо и грустно,
Как будто войны никакой.
На самые малые сроки
Зашла она в это жильё
Уже далеко по дороге
Катились колёса её…
Я сел на подножку машины,
Курю, а пернатый юнец
Поёт фистулой петушиной
Четвёртому лету конец,
Поёт он под крышей поветки
И, сонно-угрюмый с лица,
В шляпёнке и ветхой жилетке
Мужик соступает с крыльца,
Подошвой гремя деревянной.
Хозяин. Мужик - как мужик,
И слышать занятно и странно
Его «иностранный» язык…
Я УБИТ ПОДО РЖЕВОМ
(отрывок)
Я убит подо Ржевом,
В безыменном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки,—
Точно в пропасть с обрыва —
И ни дна ни покрышки.
И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.
Я — где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я — где с облачком пыли
Ходит рожь на холме;
Я — где крик петушиный
На заре по росе;
Я — где ваши машины
Воздух рвут на шоссе;
Где травинку к травинке
Речка травы прядет, —
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.
Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.
Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев наконец?
Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону?..
Этот месяц был страшен,
Было все на кону.
Неужели до осени
Был за ним уже Дон
И хотя бы колесами
К Волге вырвался он?
Нет, неправда. Задачи
Той не выиграл враг!
Нет же, нет! А иначе
Даже мертвому — как?
И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она — спасена.
В БАНЕ
(отрывок)
В жизни мирной или бранной,
У любого рубежа,
Благодарны ласке банной
Наше тело и душа.
Ничего, что ты природой
Самый русский человек,
А берешь для бани воду
Из чужих; далеких рек.
Много хуже для здоровья,
По зиме ли, по весне,
Возле речек Подмосковья
Мыться в бане на войне.
— Ну-ка ты, псковской, елецкий
Иль еще какой земляк,
Зачерпни воды немецкой
Да уважь, плесни черпак.
Не жалей, добавь на пфенниг,
А теперь погладить швы
Дайте, хлопцы, русский веник,
Даже если он с Литвы.
Честь и слава помпохозу,
Снаряжавшему обоз,
Что советскую березу
Аж за Кенигсберг завез.
Эй, славяне, что с Кубани,
С Дона, с Волги, с Иртыша,
Занимай высоты в бане,
Закрепляйся не спеша!
До того, друзья, отлично
Так-то всласть, не торопясь,
Парить веником привычным
Заграничный пот и грязь.
Пар на славу, молодецкий,
Мокрым доскам горячо.
Ну-ка, где ты, друг елецкий,
Кинь гвардейскую еще!
Кинь еще, а мы освоим
С прежней дачей заодно.
Вот теперь спасибо, воин,
Отдыхай. Теперь — оно!
Кто не нашей подготовки,
Того с полу на полок
Не встянуть и на веревке, —
Разве только через блок.
Тут любой старик любитель,
Сунься только, как ни рьян,
Больше двух минут не житель,
А и житель — не родитель,
Потому не даст семян.
ВЛАДИМИР ТРОФИМОВ
(1936–2016)
Поэт, переводчик, автор трех сборников стихотворений: «Причалы судьбы», «Мои феврали», «Девятый вал». Статьи, очерки, рассказы и стихи печатались в периодике Литвы и России. Являлся членом МАПП и литературного клуба «Среда» (Клайпеда). Был капитаном дальнего плавания.
ФЛОТСКАЯ ЭЛЕГИЯ
Утрачен флот. Пустуют доки.
Бичует бывший плавсостав,
и не ведут в моря дороги,
исходят временные сроки
– Лютует рыночный удав.
Ну, набирает флотских крюинг*
На иностранные суда.
Златая рыбка вряд ли клюнет,
Судовладелец кинет, плюнет;
Висит пиратская звезда…
Механик с лёгкостью освоил
Наладку фановых систем,
Клиентом – стопки удостоен,
Вниманье дорогого стоит –
Сопьётся, видимо, совсем.
Автостоянки капитаны
За пару сотен сторожат,
Им снятся сделанные планы,
Заходы в рейсах в афространы
– Ещё иллюзией грешат.
Детишки выросли. Известно,
Не рвётся в море молодёжь,
Пивцо «Торнадо» – бренд железный,
Полоть морковку интересно –
На край Норвегии пойдёшь.
А старички о дальних рейсах
Кропают тайные стихи…
Их доля ниже ватервейса*
Спиртного выбор – хоть залейся,
Но в остальном – дела плохи.
* Крюинговые фирмы – посредники между безработными моряками и судовладельцами.
И ДА ПОМОЖЕТ БОГ
Кириллу и Мефодию в Бургасе
История воздвигла славный храм;
Ребёнок учит буквы в первом классе –
И свет на Божий мир открыт сердцам.
Любовь – завет Христа и наша вера,
Любовь – наш православный идеал;
Искрится звёздной высью небосфера,
Целебен солнца вечный самопал.
Аршин славянский на большой планете
Не так уж мал, точней, наоборот.
Арапа Пётр, прицелившись, заметил –
Шанс получил прославиться народ.
Елей души – славянская натура,
Достойная печали бытия;
Оттуда есть пошла моя культура
Смиренья с пламенем огня.
Творит народ на благо доброй цели,
Отцу Небес прилежно помолясь,
Я тоже преклонить готов колени,
Надеясь не ударить ликом в грязь.
И да поможет пишущему Бог!
Естественно. Пишу.
За слогом слог.
Иерей ЛЕОНИД ТЕПЛЯКОВ
(1940-2017)
Родился в городе Полтаве, в семье военнослужащих. По окончании школы рабочей молодёжи поступил в Московскую духовную семинарию. В 1966 году архиепископом Владимирским и Суздальским Онисимом рукоположен с сан дьякона, а затем священника и назначен настоятелем Введенской церкви села Флорищи, Кольчугинского района, Владимирской области. С 1983 года настоятель Успенской церкви Вевиса, в 1984 году назначен настоятелем церквей Преображения Господня города Кедайняй и Святой Троицы г. Расейняй. В 1988 переведен в Пензенскую епархию. Последние годы жизни был заштатным клириком Московской епархии.
О БОГЕ
Передо мной открылся мир иной:
Земля и небо - полнота творенья,
Всей зримой жизни благопроявленья
Исполнены духовной красотой.
Всё целесообразно во вселенной:
Движение небес, дыхание земли -
Прекрасен мир, который вдохновенно
Вкушаем от младенчества весны.
Созвучие былого с настоящим
Преднарекает в будущем покой -
Вовек живый, вовек непреходящий,
Исполненный великой добротой.
Земля и небо! Полнота творенья!
Что перед вечностью еще ищу сказать?
Прощенья вновь прошу у Бога согрешеньям
Невольным, вольным что изволил совершать.
Себе надеждой чая, избавленья
Тому, кто словом мог всего меня создать,
Могу ль дерзнуть себя всего отдать,
Чтоб не предать опять в грехах
Завет Творца священный.
Зачем не пламень я?
Зачем я не гранит?
Зачем не твёрд в любви,
Которую Отцу - Творцу
В молитвах обещаю?
Любя грехи, заветы оскверняю
Мне ведомых единственных основ.
Ты, память, поскорби,
Душа ж живи надеждой.
В заоблачных краях в заветной вышине
Престола Тройцы Пресвятой
Намерения слышат
И видят сердца плач о всех и о себе.
Надежды сам в себе, отнюдь, иметь не смея,
Прошу Творца - возьми, веди, веди, вовек,
Прости, не отвергай! Тобой да буду взыскан
В себе плохой хороший человек.
Нас на земле, исполнив благодати,
Чрез мира дар в Себя преобразив,
Расплавь, расправь, в любви омыв, - святи,
Укоренив в добре, дай твёрдого дыханья.
Завет святой сберечь дерзаю снова я.
Залогом верности любви Твоей быть чаю.
Возьми, веди, веди! Тебе я обещаю
Ходить перед Тобой, упав, вставать опять!
У сени гробовой рассветом беспредельным
Днем не вечерним, жизнь освободив,
Спасаешь ты людей от вечного мученья!
Избави, Отче, вечной смерти нас, детей Твоих.
Литва. Кедайняй.
НЕ ОДИНОК
Один я, но не одинок.
Бог и друзья в любви моей, соседи.
Один на столь большой планете,
Кто б не родился - жить не смог.
Бог - Царь. Друзья Его - Созвездья
Суд Божий - рок.
Один, но не одинок.
Литва. Вевис.
МОЛИТВА
Господи, Владыко мой!
Всё забытое, всё бывшее,
Словом, памятью ожившее,
Всепечаль греха таившее,
милосердием покрой.
БОГОИСКАТЕЛЬСТВО
От яиц испорченных, сероводород
В воздух выделяется, мух к себе зовёт.
От зазнайства разума (во гордыне «Я»),
Внутрь души «заразами» жизнь отравлена.
Исцеленья праздные предлагает век,
Отказаться сразу бы - да навыка нет.
Самому же смертному плен не победить,
Сердцу согрешившему трудно целу быть.
Все пути заказаны: в смерти ж тлен да тьма,
Горя перелазами ищет смерть меня.
Все пути исхожены, кроме одного -
Положу в надежду я Бога самого.
Воскрешенье - вечное, в силе благодать, -
Я не знаю, есть ли мне, но ищу при*ять.
Литва.
ЛЮДМИЛА ТРЕТЬЯКОВА-ГАГАЛИНСКАЯ
(1941)
Родилась в Украине, в Запорожской области. Поэтесса – философ и глубоко верующий человек. Окончила Бердянское медицинское училище, по специальности фельдшер. С 1961 года живёт в Клайпеде. Сорок семь лет отработала в Республиканской и Городской больнице заведующей здравпунктом. Заслуженный медработник Литвы. Награждена медалью «За заслуги» и медалью Международного Красного Креста. Пишет стихи на русском и украинском языках. Публиковалась в газетах «Встреча», «Благовестник», «Литовский курьер», «Клайпеда», в православном журнале «Вестник». Издала сборники стихов и прозы «Я Любовь посылаю» (2012 ) и «Свет Любви» (2018). Участница Клайпедского литературного клуба «Среда».
НА ХУТОРЕ ВЕСЁЛОМ
В той беленькой саманной хате
Так пахнет чабрецом и мятой.
Дед Федосей сидит на лавке –
Он вяжет веники,
А бабушка Ульяна – возле прялки.
Здесь нету суеты,
Кругом порядок,
Здесь – тишина,
И запах спелых яблок…
Я возвращаюсь мысленно туда,
Когда ищу покоя и отрады,
И счастлива, что это место есть,
Где любят все,
И где тебе все рады.
КОВЫЛЬ-ТРАВА
Вольную волю не приневолит никто
Марк Аврелий
Ковыль степную гонит ветер юга,
Седой волной бежит за горизонт,
Красивой, серебристой и упругой,
Глаза прикрою, вспомню твой узор…
Как я любила шёлковые травы,
Какая сила заключалась в них?
Из той степи я, убежав в дубравы,
Вновь возвращалась воли там испить…
МОЯ ЛЮБОВЬ С ТОБОЮ…
Как тишину, как солнца луч весенний,
Я чувствую присутствие тебя,
Жизнь пробегает мимо, каруселью,
Но без тебя как будто нет меня.
Незримый Свет струится между нами,
Теплом Любви окутан мой покой
Божественно спокойной благодати,
Но это внешне. В середине – боль.
Поверить в то, что нет тебя со мною,
Мне не удастся, милый, никогда,
Ты знай, родной, моя любовь с тобою
Через столетья, веки и века.
МЕТАФИЗИКА
Мы две половинки влюблённых частиц,
Фотонами нас называют,
И нас невозможно ничем разделить,
Куда б нас судьба не бросала.
Вот круто меняется жизни поток –
И правого смерть настигает,
Погибшего левый меняет фотон,
В эфире ничто не меняя.
А если насильно нас вмиг разделить,
Мы оба погибнем мгновенно.
Но света частичку ещё подарить
Успеем. Другим поколениям.
И музыка наша в них вновь зазвучит,
Воскреснув в подобных творениях,
И встретимся мы, все, кто умер и жив,
И, значит, не будет забвения!
МОЛИТВА О ДЕТЯХ
Господь мой!
Что человек Тебе?
Он – ветра вздох мгновенный.
Все дни его – лишь тень,
Во мраке и в пыли мелькнувшая
Бесследно во вселенной
Псалом СХLIV. А.М. Фёдоров.
Я Бога, грешная, молю,
Прошу, услышь мои мольбы,
Я тень оставила свою,
Переступив порог судьбы.
И, значит, помнить не должна,
Что там сбылось и не сбылось,
Не я по ней, по мне прошла
Судьба моя. Из лета в осень.
Уже заснежило виски,
И солнце светит, но не греет,
Уже разбросаны ростки,
По белу свету зеленеют.
Нет, не страшусь своей зимы,
И ни о чём не сожалею,
Лишь о ростках мои мольбы –
Пусть солнце их подольше греет.
***
отцу Виктору
О, Пифагор, Платон и Аристотель!
Да если б Вы увидели тот Свет,
Который от Христа исходит, –
Вы б поняли, что свет учений Ваших –
Иллюзия всего лишь, полумрак…
Не зная, можно жить и так…
А ДУША ХРИСТИАНКОЙ БЫЛА
Из музыки я соткана Вселенной,
Из шороха – дыханья Бытия,
Лучом земным в лазури Поднебесной
Я устремлюсь на поиски себя.
Я в свет уйду, в святую бесконечность,
Божественной Природы Океан.
Душе измученной прошу простить мятежность,
Найти себя, Тебя не потеряв.
Из времени уйти трёхмерного пространства,
Прийти к Омеге, сохранив зерно,
Свободу мысли, веру, постоянство,
И Образ Божий, и Любовь Его.
ПЁТР ТРУКШИН
(1947–2017)
Родился в Тракайском районе, в деревне Семелишкес, на берегу реки Стревы. Закончил экономический факультет Вильнюсского университета. Автор двух поэтических сборников. Был почётным членом Клайпедского литературного клуба «Среда».
ОТЧИЗНА ЛЕТУВА
Моя здесь земля, и предки здесь исстари жили.
Юозас Некрошюс
Ранним утром выйду в поле,
Упаду в зелёный луг,
Не желаю лучшей доли,
Когда всё цветёт вокруг.
Посижу у тихой речки,
Где прохладная листва.
Здесь берёзы, будто свечки,
Здесь Отчизна – Летува!
Мне леса твои и пущи
С каждым годом всё милей.
Что готовит век грядущий
В суматохе бурных дней?
Край родной, твои печали
Мне не выплакать вовек.
Нас с тобою повенчали
Голубые ленты рек.
И теперь, моя сторонка,
Нас ничто не разлучит.
В небе песня жаворонка
С новой силой зазвучит.
Припаду к твоим коленям,
Омывая дух слезой.
Образ Родины нетленный
Засияет бирюзой.
РОДИНА
Люблю навек, до вечного покоя…
Николай Рубцов
В зеркале реки опрокинут Храм,
На меня глядит через сито звёзд.
Купола его, стойкие ветрам,
К ним давным-давно проложили мост.
Тихая Стрева вдаль бежит, петляя,
На земле прекрасней нету больше мест.
Сторона-сторонка, близкая, родная,
У дороги той – деревянный крест.
Ничего не видел я на свете краше,
Чем глаза землячек, будто васильки.
Белый аист в небе крыльями мне машет,
И летят на пламя ночью мотыльки.
Ошалев от счастья, кувыркаюсь в дюнах
И бегу навстречу пенистой волне.
Был и я когда-то молодым и юным,
Целовал девчонку ночью при луне.
Земля отцов моих и славных предков,
Могилы, где они уснули на века.
К колодцу с ведрами идущая соседка,
Плывущие под солнцем тихо облака.
И будет синь стоять на небе чистом,
И на крылечко выйдет старенькая мать.
И соловей в кустах зальется вонким свистом,
И я любуюсь Родиной опять.
Беру перо и ставлю запятую,
И вывожу несмело нужные слова.
Люблю навек я Родину святую,
И имя ей – Brangioji Lietuva!
ГАЛИНА ТОМКЕВИЧ
(1947)
Родилась и живёт в Вильнюсе. Закончив художественную школу, работала художником-оформителем. Стихи публиковались в различных сборниках поэзии. Устраивала выставки картин и художественных изделий.
МОЯ ЛИТВА
Люблю тебя, моя отчизна –
Моя янтарная Литва.
И не смотрите с укоризной,
Что от России отошла.
Здесь вера, радость и несчастья
В одну семью соединят,
Здесь и отцы мои, и братья
В упокоении лежат…
Твои бескрайние просторы
И голубые небеса,
Леса здесь – не охватишь взором,
Вдоль горизонта полоса…
Озёр простор необозримый,
Камыш склонился над водой,
Небесный свод, как на картинах
Писал Чюрлёнис молодой.
Как не любить мне эти дали:
Поля бескрайние, леса.
Ромашки в поле раскидали
Свои двухцветные глаза.
Великолепный город мой,
Любимый славный город Вильнюс,
Хоть русская – ты мне родной,
Я здесь навеки приютилась.
Как ты могуч, как ты прекрасен
Своей нетленной стариной.
И небосвод твой светел, ясен,
Вся жизнь ещё передо мной…
Всегда я в будущее верю,
Я верю в солнце и прибой.
И впереди раскрыты двери
Все нараспашку предо мной!
2004
ВЛАДИМИР ТАБЛЕР
(1957-2010)
Русский поэт, бард. Родился в городе Березники, Пермского края, жил в Белоруссии. С 1972 года жил в Каунасе, где получил аттестат зрелости и диплом инженера-электрика. Лауреат литературных конкурсов имени Николая Гумилёва «Заблудившийся трамвай», имени Максимилиана Волошина и других. Публиковался в республиканских и всесоюзных изданиях. Первая книга «Избранные стихотворения» (2003), сборник стихотворений «Когда оглянешься…» (2011) вышел благодаря финансовой поддержке друзей и читателей поэта, книга «Комнаты счастья» (2016), издана порталом Stihi.lv в литературной серии «Книжная полка поэта». Учреждена литературная премия имени Владимира Таблера. Умер в Каунасе.
***
Голоса за дверью – мама, папа, сестры.
Детство. Я проснулся. Слюнка натекла...
Вспомню – будто возвращусь на укромный остров.
Там тепло. До смерти хватит мне тепла.
Яблоки с айвою, с ноткою тумана –
запах. Так, наверное, должен пахнуть рай...
Принеси мне яблочко, мама... мама... мама...
Посиди со мною.
И не умирай.
Многое известно мне – что, кому и сколько.
Я до дней сегодняшних пролистал судьбу.
А тем утром мне светло. И немножко больно.
Словно бы до крови прикусил губу.
2003
***
Как я любил...
Я создавал миры.
Я их ловил в густом чернильном мраке.
И белая вселенная бумаги
кипела от превратностей игры.
Я населял небесные тела
звериным и растительным народом
и лучших рыб разбрасывал по водам,
и в воздух гнал прекрасные крыла.
Я в твою честь не поднимался в бой,
не плющил лоб в неистовстве молитвы.
Я запрещал охоты и ловитвы
и пасти тиграм набивал травой.
В своих мирах движением пера
я отменял закон противоречий.
И жизнь была одною вечной встречей
и вечною победою добра.
***
...А под мокрою радугой –
дол зеленый смарагдовый,
Здесь все просто, легко и в лад.
И сам воздух зеленоват.
А лошадка под ивою
с ивой спутана гривою.
Глянешь в небо высокое –
солнца около – соколы.
А в траве- то кузнечики
точат сабельки-мечики.
Чуть дрожит от дневной жары
воздух в искорках мошкары.
Тьму грунтовую проколов,
бьют там тысячи родников.
В небо вырасти норовя,
рвет себя из земли трава.
Не скорбей и не слез юдоль –
только воля и вширь, и вдоль.
Никаких нет вериг, тенёт -
жизнь как в чистой воде плывет...
Если надолго пропаду
в темноте, суете, бреду,
бросит дух ли от божьих губ
за сатурновый хула-хуп –
все равно отыщу я мост,
чтоб вернуться сюда со звезд,
от харибд и от сцилл уйду,
улизну из котла в аду.
Коль не в нынешней жизни - пусть...
доползу, дорасту, вернусь…
***
Будто все окончено.
И начаться нечему...
Кружит птица ловчая...
Плачет птица певчая...
Растворили грешника
лес и берег Немана.
На листок орешника
мое сердце меняно.
Кровь теперь створожена
в барбарис, рябину ли.
Празднуй, заполошное
племя воробьиное.
И уже беспаспортный,
и никем не узнанный,
и умею запросто,
быть и сном, и музыкой.
Над своими милыми,
над прощеным ворогом
бить умею крыльями,
плыть умею облаком.
А душа проточная,
от тумана млечная...
Плачет птица ловчая...
Замолчала — певчая…
***
Наверное, пора бы о душе,
подумать, пошептаться, посудачить
с ветрами в индевелом камыше
и шорохами выстуженной дачи.
Вот я, живущий, бесом обуян,
смеюсь и вою в спящем состояньи,
вот вы - чуть шевелящие бурьян
и снегу придающие сиянье...
Вы то - звезда, а то - древесный ствол,
то вы - мотив в сосульчатой челесте.
А я, творец пустопорожних волн
и созидатель бубличных отверстий...
Я не умею, милые мои,
которых слышу в воздухе холодном,
крутить снежинок белые рои
и быть от всякой сущности свободным.
Но тоже стану вечен и безлик,
и буду жить в терновнике и дроке,
и вместе с вами шевелить тростник
и завивать поземку на дороге…
***
Ты не верь, что из праха - в прах.
Верь, что смертию смерть поправ...
Живы те, кто ушли навек,
у излучин небесных рек,
возле тех заревых озер,
где лазоревый белозор,
средь сияющих тех долин,
где ни веса, ни дат, ни длин.
Нам – года суеты, докук,
а у них – только краткий звук.
У нас дрязги и лязг мечей,
а у них - лишь звезда в ручей.
Наших рук невелик растяг,
а у них там – миры в горстях...
Им доступна такая вещь –
к нам придти, долететь, протечь,
речкой, дождиком ли, травой...
Но уже никогда – собой.
ТАТА ТАРАСОВА
(1978)
Художник, автор и исполнитель лирических песен и романсов. Призёр конкурса авторской песни в Минске в 2000 году, лауреат поэтического конкурса, посвящённого 200-летию русской словесности в Вильнюсе. Записала альбомы «Исход зимы» и «Дымок от папиросы». Оформила спектакль «Биндюжник и король» в Русском драматическом театре Литвы, издала ряд прозаических и поэтических книг. Родилась в Москве, юность прошла в Вильнюсе, не порывая связи с Литвой, теперь поэтесса живёт в Болгарии.
Я СОВСЕМ НЕ ПРОТИВ ОСЕНИ...
Я совсем не против осени.
Только было б потеплей
И побольше яркой просини,
И немного журавлей...
На балконе звёзды ясные,
Даром что грязна Москва,
Что-то нежное и властное,
И скупое на слова.
НАШ МАЛЕНЬКИЙ ПАРИЖ
Холодные ботиночки,
Пальтишко с ветерком
Позвякивают льдиночки
Мелодию пешком.
Дымок ложится кренделем
На скатерти небес
Там серебрятся вензеля
И золотиться крест
На елках электричества
Халва среди маслин
У клячи исторической
Бедняжка Гедимин.
Под реки «Трех девяточек»
Куда ж ты так спешишь
У печек греет пяточки
Наш маленький Париж
В ЯСНОМ ДЕТСТВЕ, БЛЕСТЯ, РЕКА...
В ясном детстве, блестя, река
Размывала невзгоды эти:
Если дождик - не на века,
Если солнце - то на столетья.
И, не найденные пока,
Мы страшимся, как кладбищ дети,
Расставания на века
И свиданья через столетья.
А в цветах нас если найдут,
На задворки с лугов прогонят -
Словно к берегу прибегу
К Богородице да в ладони.
О, глаза Твои - как река
Протекают через столетья.
Сохрани нас, спрячь на века
Как секрет драгоценный в лете!
ПРЕВРАЩАЕТСЯ НЕБО...
Превращается небо
В прорицанье небес,
Где бы ни был ты, где бы
Ни темнел этот лес.
И судьбы середину,
Как ручей, замостив,
Ты приникнешь к осинам,
К пальцам скрюченным ив,
Разлетаясь по веткам,
Израстая в кору,
Чтобы огненной меткой
Лепетать на ветру.
И душе-неумёхе
Не ответить на пять -
Только синие крохи
По-синичьи склевать.
НЕ ТОРОПИСЬ ЗА МНОЮ ЛЬСТИВОЙ РЫБОЙ ...
Не торопись за мною льстивой рыбой,
Губ не выпучивай и глаз не пяль:
Меня ночных глубин поглотят глыбы -
Тебя изгложет солнце среди пальм.
И если по-восточному вторично
Мы в облике зверином или птичьем
Подружимся с покладистой землёй -
Ты снова будешь добрым, а я - злой.
И, разойдясь магнитною дугой,
На полюсах замрём мы симметрично.
СЕРГЕЙ ТРИШКИН
(1986)
Закончил архитектурный факультет Вильнюсского технического университета. Работает учителем по черчению и компьютерной графике. Член МАПП и литературного клуба им Г. Державина. Стихи печатались в Каунасском литературном альманахе 2018.
***
Теплое море, горячее лето,
Чайки кружат над балтийской волной,
Там где рождаются рассветы,
Мы янтари собираем с тобой.
Наши мечты как кораблики белые,
Тихо и плавно плывут в небесах.
Мы молодые красивые, смелые,
И нам с тобою неведом страх.
В небо взлетим мы, как белые птицы,
И будем долго парить над землей.
Знаешь, не мог я в тебя не влюбится,
Покоренный твоей красотой.
Мчатся года, словно тройка коней,
Только не буду жалеть не о чем.
И я люблю тебя все сильней,
Будем всегда мы с тобою вдвоем.
ТАМАРА ТРАШКОВА
Руководитель музыкально-литературной студией «Родник» при вильнюсском Доме учителя. Закончила Историко-филологический факультет Кустанайского государственного университета в Казахстане. Участвовала в двух республиканских фестивалях авторской песни в Вильнюсе, на 15-м Международном фестивале в Ольштыне (Польша). Печаталась в литературных сборниках «Родник», в международном журнале «Диаспора», газетах «Литовский курьер», «Обзор». Выпустила сборник лирики «Звенящая струна».
ОРАТОРИЯ ГЕНДЕЛЯ
Орган гудел, и хор запел,
Звучали нежною симфонией,
И музыка захватывала в плен
Волнующей так сердце ораторией.
А хор все пел и, замирая,
Зал слушал, музыке внимая,
Орган сливался с голосами.
Всех от земного удаляя.
А оратории каскады
Всей мощью заполняли зал,
И музыкальные рулады
Обрушивали звуков шквал.
Затих орган и замер хор,
И оратории замолкли звуки,
Всех тишина вернула в этот мир,
С бессмертным Генделем переживая муки.
***
Безумна наша жизнь.
О! Сколько парадоксов
В ней люди создают,
Не ведая того,
Что все уходит ввысь.
И по веленью Бога
Нам суждено свершить,
Что им предрешено!
НАТАЛИЯ ТЕРЕЩЕНКО
Участница республиканских фестивалей русской авторской песни в Вильнюсе. Стихи опубликованы в Антологии русской авторской песни в Литве 2001-2014 годы. Живет в Каунасе.
РОМАНС
Я тебя боготворю -
Нету смысла отпираться
Удалось слезам прорваться,
Их уже не утаю.
Ты сегодня господин
И не смей со мною спорить
Слез рябиновая горечь
Безысходностью уколет,
Обожжет и обернется вскоре
Тонкой сеточкой морщин.
Не пытайся даже спорить,
Будь со мной, мой господин.
Жаль вечернюю зарю -
Ты оней совсем не просишь.
Все ж приди, ведь завтра осень,
Все ж приди, ведь я дарю.
Твое имя повторю
Как молитву и как просьбу.
Пусть наступит эта осень!
Ах, пусть наступит эта осень…
Стань моим последним гостем,
Я тебя боготворю!
Стань моим последним гостем,
Я тебя боготворю!
ТИМОФЕЕВЫ РОМАН И ДМИТРИЙ
Братья близнецы связавшие творчество в едином тандеме — дуэте «Тимохи». Ведут активную концертную деятельность. Лауреаты второго Литовского фестиваля русской авторской песни. Стихи опубликованы в Антологии русской авторской песни в Литве 2001-2014.
ОСЕННИЙ СИНДРОМ
Тоска. Осень на столе
Раскидала пачки сигарет.
Остыл вчерашний горький чай.
Здравствуй, друг — печаль.
Вновь, один возвращаюсь домой,
Не закрываю на кухне окно.
С холодом осень входит в мой дом.
Но мне все равно.
Все как по привычке:
Люди, мосты, электрички,
Грустные стихи под мокрым зонтом.
Осенний синдром.
Тоска. Мачты фонарей.
Старушки кормят голубей
В парках.
Листвы уже не жаль.
Здравствуй, друг — печаль.
Пусть ненастный день
За моим окном.
Знаю, пройдет без следа
Осенний синдром.