В октябре 1941 года, под Вязьмой, в окружение попали 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и управления 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий Западного и Резервного фронтов. В плену оказались свыше 600 тыс. человек…
Портянкой замотал в окопе рану,
Что дал на смену хмурый старшина,
Я после боя Жорке-ветерану —
Вторая у него уже война.
На Халхин-Голе бил он самураев,
В жару таскал по сопкам пулемёт,
Усы носил большие, как Чапаев,
На фронте встал за ротный миномёт.
В котёл попали мы в лесу под Вязьмой:
Прорвать заслоны не хватило сил —
Сформировали в спешке полк за Клязьмой,
Сюда послали сбить фашистам пыл.
Сражались в окружении неделю,
Держались без снарядов, сухарей,
От катастрофы будто постарели —
Не все понуро ждали палачей.
Наш политрук забрался на телегу
Крича: «Смерть лучше, чем позорный плен!»
Нагана ствол поднёс вдруг резко к веку...
Войной он был на фронте убиен.
Гортанный крик, стрельба из автоматов,
Овчарок лай и хищный взгляд в упор,
Не слышат, жалко, генералы матов —
В солдатских взорах виден лишь укор.
Карманы немец сразу начал лапать,
А я мечтал воды испить глоток.
Колоннами погнали нас на запад —
Душа рвалась упорно на восток.
И вот на переходе я сорвался,
Ночами шёл и вышел вновь к своим,
Где особист нещадно издевался —
Потом в штрафбат отправил рядовым.
Ходил в атаки, дрался в обороне,
Но кровь пролил — и снова я сержант.
В рейхстаге нацарапал на фронтоне:
«Войну закончил! Пушкин, лейтенант!»
8 июня 2019 года