Ты призрак моего самоубийства,
Пророчество бессмертной жизни.
А бледностью нежнейшей кровопийцы,
Я воззову тебя – на тризну.
Дрожат от страсти мертвенные руки
И нежно-томные живут преданья:
Как сволшебствует яд древнейшей муки,
Так я испью твое дыханье.
Ты мой фавненок исседевших лет,
И я люблю твой нежный терпкий запах.
Нет, не было и вовсе нет
Сродни тебе любимых ароматов.