Пламя огня золотило купол церквушки,
Ярко-рыжие искры дерево жадно ласкали.
Крик, суета, паника, ужас! Горит деревушка.
Под вопли отчаянья ветхие брёвна навеки сгорали.
Потоком бескрайним льются слёзы простого народа,
Пусть скуден и жалок, но гибнет единственный кров!
В хлеву настежь распахнуты жёлтые кривые ворота,
В страхе безумства ревёт и мечется стадо коров.
«Где же, где же, скажите, найти нам спасение,
Не опалиться, не пасть в сиянии жутком огня?!»
И вдруг как из бездны возникло чудное видение:
Старец в белых одеждах в отблесках уходящего дня.
И обратился Он к плачущим людям в надежде
Зажечь пламя веры в покрытой коростой сердцах:
«Дети мои, невозможно жить так, как прежде,
О Великом Творце позабыв, блуждая впотьмах».
«Я пришёл вас спасти! Я с вами! Здесь Я!
Воззовите с мольбою и верою к новому дню!
Перстом указующим тихо коснусь поднебесья
И пламя, несущее гибель, в мгновение ока собью».
Отвечали люди в гордыне, взращённой годами:
«Над нашей бедой посмеяться явился, старик?
Коль не сумеем найти путь спасения сами,
Погибнем. Что нам боги? Не помним про них.»
Печальным взором окинул их гость светлоликий.
Будто луч света исчез, растворился неслышно во тьме.
Лишь ветер унёс за собой шёпот тихий:
«Отныне не будет им места на Небе и на Земле.»
Ушла в пучину забвенья сгоревшая деревушка,
Вместо стареньких изб остались лишь пыль да зола.
Покинули погорельцы свои пепелища-лачужки,
Не познав глубину силы истинной веры в Творца.