За окном ойкумена, Пизанская башня во мгле,
за кухонным столом Поэт областного масштаба,
мы с Поэтом на рухнувшей в тартар земле,
топим горе в стакане - Поэта покинула баба.-
Вот причина, а следствие - следствие на столе,
в наших жилах, в наших хмельных мозгах.
Недосягаем Яхве, бродит вдали Аллах,
мы сидим в пространственно-временной петле.
Мы сидим за Его столом этой ночью длинной,
воспаряя духом, стихотворную месим глину -
я и какой-то моряк, сочинитель сутр.
Ищем признанья Поэта, его одобренья...
(Господи, прости нам наши творенья!)
А Поэт чем пьяней становится, тем добрее,
машет стаканом в такт, особливо хорею...
А потом говорит: Вы чего тут... Приперлись в обитель?!
Где вы, бездари, были, туда теперь и идите!
Тоже о книгах, небось, возмечтали, о глянце?
Надо же, с кем захотели сравняться, засранцы!
- Это история дзэн, только в русском формате -
так толковал мне моряк - здесь в сатори ворота -
для просветленья души, озарения ради.
Я не допер ни хрена, мне с чего озаряться?..
Я не достиг просветленья, за то мне расплата:
утро, похмелье, корявые эти стишата...