Соавтор

               

- Кто потерял нёбноквадратный хрящ, обращайтесь в 303 аудиторию,-
гласила надпись на крышке стола, за которым сидели мы с Томкой Руснак
и ждали начала лекции по методике преподавания ботаники.
Все крышки столов были разукрашены рисунками и расписаны
бессмертными перлами студенческого юмора. По рисункам можно
было изучать без учебников анатомию человека. Методика преподавания
ботаники таким  успехом не пользовалась. Будущие учителя вели себя
так, как потом не позволят ничего подобного своим ученикам. Каждую
субботу они будут заставлять их драить парты и делать генеральную
уборку, а пока, не щадя  сил и таланта студенты всех поколений
вносят свой вклад в дело «художественной» росписи факультетской мебели.
       Вскоре прозвенел звонок и, поддерживая с двух сторон подмышки,
лаборантки привели и водрузили за кафедру профессора. Ему стукнуло
уже более восьмидесяти лет, но он упорно продолжал читать лекции,
едва ворочая языком. Лаборантки тщательно переписывали студентов
до- и после лекции, стращая прогульщиков лишить стипендии. Не смотря
на это многие, отсидев первую пару, в перерыв сбегали. Перед экзаменом
нас строго предупреждали, чтобы мы знали автора учебника по ботанике
шестого класса. Не трудно догадаться, кто был автором этого учебника.
Он же принимал экзамены. Если студент «тонул», то ему, как спасательный
круг, бросали вопрос: - Кто автор учебника по ботанике для шестого класса?
Некоторые бедолаги умудрялись всё-таки не отвечать и на него. Тогда их
изгоняли с позором и ставили в зачётку «неуд». Вся группа потом ходила
в деканат и просила о пересдаче экзамена, дабы не лишать бедного
студента стипендии на весь семестр. Самым несговорчивым был профессор
по зоологии беспозвоночных. Говорили, что он графского происхождения.
-Я тоже не получал стипендии, - говорил профессор, - у меня семья была
обеспеченная. Во время экзамена он любил качаться , на двух задних
ножках стула. Однажды стул под ним сломался и, вылощенный седовласый
профессор рухнул на пол. Сдать экзамен успели только двое студентов,
остальным тринадцати – он поставил двойки. – Это просто совпадение,
уверял нас декан, - падение здесь не причём. Так мы и поверили.
         Меня всегда возмущало неравноправие между студентами и
преподавателями. Они от нас требовали того, на что сами были не
способны. Если бы они сдавали экзамен по своему же предмету,
то выше тройки, вряд ли получили бы. Студентам забивают головы
совершенно ненужными науками, которые никогда не пригодятся в жизни.
 Зачем мы учили историю КПСС, научный коммунизм? Теперь вместо
них хотят «свято место» заполнить религией. Кроме того, профессор
читает свой талмуд по одной и той же теме, не отрываясь от текста. И ничего – ему не стыдно. Почему-то указ Петра 1: «Пусть все говорят
без бумажки, дабы глупость каждого видна была», на них не распространяется. Когда лектор подходит к доске, чтобы вывести какую-то формулу по физической химии или решить задачу, то берёт в руки карточку и старательно переписывает вывод формулы или решение задачи. А студенты должны и формулы выводить, и задачи решать без всяких карточек. Что касается оценок, то здесь возможны такие вариации: за один и тот же ответ у одного экзаменатора можно получить трояк, а у другого пятёрку. Отличники зачастую знают меньше троечников. Секрет получения пятёрок открыла мне Тамара Руснак. Оказывается, некоторые хитроумные студентки сразу заводят
тесную дружбу с лаборантками, которые в большинстве своём очень неприятные особы. Ходят с ними в обнимку по коридору во время перерыва, любезничают. Лаборантки оканчивали этот же институт.
Их некоторые сокурсницы поступили в аспирантуру,стали кандидатами наук и читают лекции студентам, а они должны мыть посуду и готовить лабораторные работы для студентов. Считая себя несправедливо обойдёнными, они злы на всех и употребляют свою власть, руководствуясь своими симпатиями и антипатиями. За полчаса до прихода профессора лаборантки раскладывают билеты и первыми впускают своих любимчиков, которые учат всего один билет. Они заранее знают, где он лежит. Но однажды получился конфуз.
Профессор взял и перемешал билеты. Заядлые отличницы сразу срезались на первом же вопросе.  Одни ответили на трояк, а другие получили неуд. Настоящие же троечники хотя бы на один раз, но читают весь учебник. Что-то в голове да остаётся. Вообще-то профессор Серебряков говорил нам, что знать на тройку – надо много знать. Все люди  в основном знают на тройку. Настоящие отличники
через год-два забывают большую часть полученных знаний. Таково свойство мозга. Защитная реакция организма. Если всё запоминать, что нам дают, то можно умом тронуться. Троечников везде большинство – и в школе, и в институте. На них весь мир держится.
В природе всё устроено мудро. Если бы среди людей были одни гении, то кто бы их кормил? Гении не будут мыть туалеты, подметать улицы, чистить свинарники, растить и убирать хлеб и т. д. А это для общества куда важнее, чем решать, есть ли жизнь на Марсе,  через сколько лет перестанет светить Солнце, прилетают ли НЛО, есть ли разумные существа на других планетах…
           Что касается Томки, то у неё были самые новейшие сведения
в любой области науки. Она знала всё о Бермудском треугольнике,
о бесконтактной хирургии, о йоге, о домовых и паронормальных способностях человека. В шестидесятые годы таких уников развелось, как нерезаных собак. Одни взглядом передвигали предметы, другие пятками через ковёр читали названия книг, третьи видели через стену,
вызывали души умерших людей и пальцами различали цвета бумаги с
завязанными глазами. В этом отношении особенно гремела Роза Кулешова. Такое сочетание имени и фамилии вызывало во мне недоверие. Уж если Роза,  то не менее, чем Люксембург. А к фамилии Кулешова подходит только Хавронья. На мой взгляд.
         Но Руснак заявила, что она этому верит. Есть такие способности у людей. – Как же так, - возмутилась я, - ведь орган зрения сложный прибор. Создавался и совершенствовался в процессе эволюции миллионы лет! Состоит из стекловидного тела,  хрусталика,  склеры. Так же радужки,  сетчатки,  палочек  и  колбочек, жёлтого  пятна, наконец! Где же всё это найти на коже пальцев?  Но Томка не сдавалась. Оказывается уникумы определяли цвета с помощью теплового излучения. В спор вступили и другие студенты, разделившиеся на два лагеря. Одни поддерживали Русначку, другие – меня. Больше всех возмущался Вася, студент четвёртого курса, а мы учились на третьем.  Он уже пострадал однажды от Русначки (так мы её звали между собой). На практических занятиях по биологической химии студентам приходилось синтезировать вещество, которое пахнет экскрементами. Запах такой стойкий, что не исчезает даже после стирки. А поскольку мужчины генетически не приспособлены к стирке, то Вася решил выйти из положения иным способом. Он свой рабочий сатиновый халат вывесил на «плечиках»  за окно на проветривание. Васино окно как раз приходилось над Томкиным окном. Она с помощью проволочного крючка содрала Васин халат
 и повела его в женском туалете. А на дверях мужского туалета приклеила записку с адресом, по которому Вася должен был обнаружить свой халат. Когда он пришёл в нашу комнату с просьбой
вернуть ему халат, то  Руснак потребовала от него выкуп в виде бутылки коньяка. Ну откуда у бедного студента деньги на бутылку коньяка… Мы, в конце концов, сжалились над Васей и вынесли ему халат бесплатно. Но тут для нашей авантюристки подвернулся
удобный случай взять реванш.  Она поспорила с Васей снова на бутылку коньяка, что может различать чёрный и белый цвета бумаги пальцами и с завязанными глазами. Поскольку Вася  не сомневался в том, что это невозможно, то легко согласился на эту авантюру. Мы тесно уселись по трое на кроватях с двух сторон стола. Рядом с Томкой сидел парень из нашей группы. Вася сам завязал глаза Томке чёрным платком. Сеанс начался. Ей подкладывали то белую, то чёрную бумагу. Она долго ощупывала её пальцами. При этом лицо экстрасенса оставалось спокойным и невозмутимым. Из десяти попыток восемь оказались результативными. Васе пришлось стрельнуть пятнадцать рублей  и бежать в магазин за коньяком «Плиска».  Мы разлили содержимое бутылки по стаканам и дружно выпили. А парень, который сидел рядом с Томкой, незаметно куда-то исчез. Она взяла один стакан с дозой коньяка и вышла из комнаты.
Через несколько минут Томка вернулась с пустым стаканом. Тут у Васи что-то шевельнулось в мозгу. – А кому это ты коньяк носила? –
спросил он. – Своему соавтору, -невозмутимо ответила она. Как бы я угадывала цвета, если бы он мне на ногу не наступал.
                Р.S.
Потом  по состоянию здоровья мне пришлось взять академический отпуск, и я отстала от своей подружки на год. Когда я училась на пятом курсе, она уже работала в школе на Дальнем востоке.
Сидя за столом в 303 аудитории, я читала от неё письмо. Тамара, умудрённая педагогическим опытом, писала: - Нинка, учи как можно меньше, халтурь как можно больше. Хватит теперешним ученикам и того, что мы получили на первом курсе.