Время - сбежавший гепард
Обрывается след его
В Жарких сердцах
Африканских пустынь и Саванн.
Санкт-Петербург я любил!
До момента последнего,
Образ его Величавый
в стихах рисовал.
Время уже не верну!
Проворонил? И вот теперь,
Вижу, как ветер по миру
несёт кутерьму
Вьюгу и снег
превращая в Апрельскую оттепель,
Санкт-Петербург
превращая в большую Тюрьму.
Сколько бы волны Невы
Мою личность не хаяли,
Жить здесь не стану
и Прочь
все равно Убегу!
Водка сближает.
Но сколько
не пей с вертухаями,
В камеру тесную Вас
Всё равно упекут.
А для нормальных людей
Интереснее есть дела.
Ждут и Уральские горы и Воды
Днепра
Тех, к кому Церковь,
в обнимку С полицией, Ездила
Тех, у кого
Ни свободы, ни денег, ни прав.
Питер услышал меня,
Озорного и Гулкого,
Грамм пятьдесят вискаря
Себе в горло плеснул.
И прошипел : Не уйдёт!
На вокзалах и в Пулково
Ловят таких смельчаков,
Как щурьё на блесну.
Это цветочки, друзья!
Сволочь, выдумал вот чего :
(Я не предвидел, признаться, такой поворот.)
Вызвал к себе на подмогу
Творение Зодчего
То, что сияло над аркою
Нарвских Ворот.
Выхода нет!
Если смерть -
шестигривая Конница!
Скоро догонит.. Я Чую её..
Догнала!
Странно вела себя.
Так , как
С Кумиром поклонница.
Тело моё, без прелюдий.,
Раздев до гола.
Снова облом!
Сообщает,
Что будет пороть. И мне
Выдержать надо
пятнадцать ударов хлыста.
Это лайфак.
Как наполнить тоскою по родине
Мужа,
Используя метод Иисуса Христа
Порки следы,
как порезы
От лезвия острого
Врач исцеляет их чем то,
Похожим на йод.
А в это время
на землю Крестовского острова
Ливнем холодным,
Нависшая туча блюёт.
Ночью седою,
Как Волосы
Отто Фон Бисмарка,
Я сам себя
человечьего вида лишил.
Боль за Страну - это сопли.
Из носа их высморкал.
А, что осталось, - пройдёт.
Завяжи, да лежи.