Продрогший и уставший пёс
брёл молча по дороге,
туда, где чуял его нос,
возможно, на пороге
его дождётся, вопреки,
тому, что было раньше.
Тот, кто покормит. Пусть с руки.
Без боли и без ханжеств.
Он много видел на веку,
хоть век его не долог.
Да и болит ещё в боку,
что преподал кинолог.
Он был жесток. Несправедлив.
Не знал души собачьей.
И от того был горделив,
и гнался за удачей.
А пёс был вообщем то простой,
хоть был и с родословной
И потому вкусил с лихвой
дрессуру многословно.
Но убежал. И вот теперь
бежит в ночи устало.
Хоть нос учуял чью-то дверь,
где что-то перепало б.
Собачья жизнь полна людей,
жестоко равнодушных.
Полна ударов, и камней
бросающих бездушно.
Полна отчаяния и слёз
и воя от насилия.
Когда на сердце боль всерьёз
и сил нет от бессилия.
Но ночь спасает иногда
и манит вновь дорога.
Чтоб убежать от всех туда,
где жизнь без эпилога.
Где по преданиям тот рай,
в котором все собаки
живут так счастливо. И лай
лишь для игры. Не драки.
И вот уж дверь и аромат.
Пёс подошёл вплотную.
И заскулил. Вдруг разрешат
и я здесь заночую....