Иногда нужно разложить жизнь по наклонениям – Что сделал, Что делаю и Что сделаю еще. Я сижу на скамейке, утопающей в ветвях цветущей белой сирени у подъезда своего дома. Вечер поздний, теплый, майский. Хорошо-то как, после тяжелого трудового дня, расслабиться с ноль пяточки пивка и раствориться в весенних запахах
. Бледно-желтый фонарь в небе освещает округу, ему помогают в этом тусклые столбовые фонари – видны ухабы на проезжей дворовой дороге, силуэты цветов, кустарников в палисадниках.
Редкие огни в окнах этажки свидетельствуют о том, что не я один еще бодрствую. За ними чужая жизнь. Моя здесь, на скамейке, занимается правилами склонения. Да, надо иногда себя просклонять. Как надо и помнить историю своих предков, осознавать свое место в ней, и строить будущее своего рода, не говорю о стране и народе. Хотя, все это взаимосвязано, как говорят замешано на одной мякине – землице, обозначенной границами. Но, мысли мои не об этом одном. Они, как игривые кони, скачут в моей голове, не дают сосредоточится на конкретном. Хотя, конкретно все, о чем подумал.
И вдруг, голос благоверной жены глубоко в подсознании.
--“ Черти чем занимаешься, а в доме, да к примеру, корыто прохудилось. А у тебя на уме”, -- и далее молчаливое многоточие.
--“Отвечаю ее иносказательностью. Да купим тебе корыто новое с моторчиком, доживем только до зарплаты.
Мои поделки, очередная из них мини кошкин-дом, говорю ей эта работа требует творческого подхода. Инструменту, зачем лежать без дела. Быт наш он весь в магазине, прилавки трещат от его количества. Ты любишь читать книги-мелодрамы, отвлекаешься от суеты сует , морально отдыхаешь. Я хочу внести человечность в природу”. - отшучиваюсь
--” Ведь ходят зимой к птичьей кормушке многие соседи из нашего дома. Тропинку протоптали в снегу”.
Мысль на новом витке, почему то вспомнился старик Пышник. Хотя в ту пору, когда я его знал, уму было чуть более пятидесяти. Минуло стой поры два десятка лет. Он вдруг, бросил свою работу ученого мужа в институте животноводства, купил домик в деревне, завел пчелопасеку, жена со взрослыми детьми и внуками остались в городе. А он уехал в деревню. Устроился мотористом на лодочную станцию, на городском водохнанилище, благо график – сутки через трое, и все свободное время отдавал себя любимому занятию.
Мед продавал – да, но всех деревенских угощал бесплатно, если кто-то обращался. Обращались все, как только узнали о его чудаковатости. С какой любовью он рассказывал о пчелином хозяйстве. Сколько же в его душе было жизнерадостности.
-- “ С ними я обрел умиротворение и покой”, говорил он.
И вновь голос моей благоверной, теперь уже в динамике мобильника.
--“ Где тебя черти носят?”
-- “ Рядом на скамейке, утопающей в ветвях цветущей сирени,
_”Сорви две-три веточки и принеси домой”,-- дает мне задание
-- “Да спустись ты со своего второго этажа, присядь рядом и наслаждайся ароматами этих изумительных соцветий”,.---отвечаю я ей.
Приземленная моя вторая натура отвечает –“ Я уже в постели “, и обрывает связь.
Я вновь в тишине, и слышу шаги приближающегося человека. Им оказался мужчина средних лет, поздоровался со мной, и направился к соседнему подъезду. Я ответил на приветствие и бросил в догонку фразу
–“Извини не узнал”.
Он вернулся и присел рядом.
--“ Мы же вместе высаживали саженцы деревьев возле дома в сквере”.
Далее молча закурили.
--“Чего сидим, чего грустим”, -- задал он вопрос в шуточной форме.
--“ Я старина, всегда по жизни держу хвост трубой, и нос по ветру”, -- парировал я.
Так завязался разговор, как любил говаривать мой коллега журналист, скупой на фразы, но с большой смысловой нагрузкой.
В свои сорок пять мой сосед стал дедушкой в квадрате.
--“Так что можно смело отправляться туда”, и он махнул головой вверх. В глазах его играли искорки полного морального удовлетворения.
--“Не спеши, сосед, там нас давно ожидают”, -- ответил я ему с грустной ноткой в голосе. Он этого не заметил, или просто, из такта вежливости не подал вида, встав попрощался, ушел восвояси.
А я один на своем излюбленном месте.
--“Строитель”, -- слышу я снова в мыслях женский голос, --“Кого хочешь удивить”?
Себя отвечаю я в полголоса и встаю, достаю из кармана ветровки связку ключей.