Не убивай, не убивай меня, май.
Не раздражай, не раздражай меня, край.
Кипит под кожей подгоревшая тьма:
«В ответ, – мне шепчет, – побольнее ударь!
Ну почему (да и зачем), так терпеть?
Зачем смиренно всё вокруг принимать?
Сорви свой гнев, как будто фрукт, – он поспел,
вкуси всю горечь и вдохни аромат,
чтоб захлебнуться наконец тошнотой,
что так копилась, поднималась комком…
Пусть станет воем недодавленный стон,
пусть грязь из рта течёт и бьётся рекой.
Когда все кости превратятся в желе,
захватит тело сладковатая дрожь,
ты вдруг раскаешься и станешь жалеть –
но оправданье, ты, конечно, найдёшь.
Мол, полнолунье и весна – как дурман.
Нервишки сдали, недосып, перегрев…».
Кипит под кожей подгоревшая тьма.
Невыразимый,
неоправданный
гнев.