.
ОТРЕКАЮСЬ
Было Слово. И что-то произошло. Время замерло, перекрестилось и поцеловало пальцы. А сердце стало биться болезненно туго, спрашивая разрешения за вздохи-выдохи. Это меня вынесли попрощаться? Нет? Значит пронесло.
Значит-одеть сандалии, набросить на плечо покрывало, подпоясаться веревкой и вперед. Ты-девушка? Неважно. Это до первого ручья, где я смогу обрезать волосы маленьким полумесяцем ножа. Это- до первого встречного возницы которому нужно назвать имя..и я, спотыкаясь с непривычки, называю мужское.
..
Лесной настой хмельно вползал в неискушенные лёгкие.
Нужно пройти через лес. Так ближе. Пройти настоящими размашистыми мужскими шагами. И я-стараюсь. Учусь,пока никто не видит. Учусь сбивать палкой как саблей пушистые шапочки одуванчиков и петь ломким мальчишечьим баском, не сбиваясь на мой обычный голос..
- Твое поле цветет каждое лето
Хэй-хоо
Твой отец никогда не знал горя
Хэй=хоо
Твоя мать носила белые платья
Хэй-хооо…
.
Нет,лучше другую..
- Когда я ушел на войну
Я оставил дома только любовь
Одну только любовь
Я оставил дома тогда…
В моем хурджуне старое платье, ичиги, рубашка и штаны брата, шапочка , пара лепешек и виновница всех моих несчастий- свинцовая заостренная палочка которая оставляет темный след на бумаге…
Все знали , что я умею рисовать. Всем нравилось когда я рисовала узоры на пузатых кувшинах или цветы пиалах.. или когда придумывала орнаменты для ковров…Отец даже привез мне свинцовую палочку и несколько листов рисовой бумаги-неслыханное иноземное чудо.. Но,девочка,которая рисует человека? Да еще и мужчину? Неслыханное кощунство…
И вот я-безымянная и бездомная с одним только проклятием за плечами. Проклятием которое нельзя забрать назад и нельзя оставаться с ним в доме –шагаю через этот лес..и лепешки,политые слезами моей бабушки греют мне спину…
Я держу путь в единственный на побережье храм иноверцев. Отец говорил они делают книги в храме. Я буду там работать если возьмут. Возить хворост,месить глину,мыть полы.
А если мне повезет…Я боюсь даже думать..но быстро целую скрещенные пальцы-на удачу..
-Когда я ушел на войну
Я оставил дома любовь…
...
Все повторялось как в замедленной съемке которую запускали и запускали, выискивая видимо что-то недопустимо запретное.
Вот чьи-то руки медленно и тщательно сворачивают пергамент за пергаментом.
И мне дают пергамент и алые как кровь чернила. Я должна нарисовать на пергаменте только заглавную букву. Я-рисовальщик. И я вырисовываю саму букву и миллион завитушек, веточек и птичек ее окружающих.
Орнамент и вязь Альгамбры. Бронзовое перо немыслимое по ценности имело свойство засоряться мельчайшими невидимыми глазу ворсинками и частицами пергамента…рука дрогнула и по совершенной вязи ударила кровавая клякса…
-Вытяни вперед руки,- бесцветным голосом сказал служитель Каабы.
И розга, взвизгнув, пересекла полосой тыльную сторону кистей.
А передо мной положили новый лист желто-белого бесценного пергамента и заменили плошку с белоснежным тончайшим песком…
..
Здесь так тихо и светло. Да-светло. Потому что белый день по ту сторону каменной толщи щедрым потоком льется сквозь неидеально прорубленную в камне бойницу окна прямо на лист.
Я смотрю на испорченный пергамент, отложенный служителем в сторону. Клякса похожа на летучую мышь. А если пририсовать ей длинный тонкий чешуйчатый хвостик то будет смахивать на мифическую неудавшуюся дочку Химеры…
Пожалуй служитель поспешил с наказанием..
Но я сама виновата. От начала и до конца. Воздух густел, как всегда бывало к вечеру. И я, заканчивая работу, осторожно окунула китайскую тонкую как ресница девушки кисть в черный лак и сделала пару завершающих мазков. Служитель должен быть доволен.
Я ударила в стену деревянным молотом. Явился служитель. Молча поднес к окну пергамент и, убедившись в чистоте и безупречности работы, отомкнул цепь .
.
Я никогда не знала что будут писать потом, после моей заглавной буквы. Приговор ли, летопись, письмо или что-то еще.
Но теперь, подталкиваемая в спину охранником я выхожу из своего узилища. Меня ждет молоко ,лепешка и козий сыр.
И счастье вечернего ветра и воли.
...