Неверен сумрак: сна налито око
Багровой мглой. Таится всякий шаг.
На прочность пробуя неловко
Завесу ночи, притаился там
Бессмертный зверь: жадны его зрачки,
Его стремленья жадны,
И чувствуется рядом
Как трепет - жизнь... Давай же, трепещи!
Глотая рык, ощерившись, вбирая
Напоенный - так густо! - аромат
Извечной цели, алчно припадает
К аорте жизни он: могучая игра!
Ворвавшись яростно и подавивши стон,
Сминая плоти непокорной,
Слепой, свирепой, животворной
Упруго сжавшееся естество -
Зверь властно рвет, и мечет, и хохочет.
И тьма, бурля, преобразует ночи
В подлунный гимн: так путано и зло,
Из жил исторгнутым омывшись пряным соком -
Соединяется, что было одиноко,
Что было некогда разобщено...
...так агональность вечно переходит
В агонию. В покойствие. В ничто.