Затеплив тихо свечку у иконы,
Прошу: Господь, не дай возненавидеть
Тех, кто День памяти и всенародной скорби
В марш превратил оруженосной силы,
Сражались наши деды за Отчизну,
Чтоб мирным стало Небо над Землёю!!!
Но всю историю, что в хрониках и письмах,
Перечеркнули властною рукою.
Всё меньше тех свидетелей на свете,
Что видели рыдающим солдата,
Домой вернувшегося с вестью о Победе
На пепелище вместо старой хаты,
И почтальона с неидущими ногами,
В чьей сумке среди писем похоронки,
Хатынь и Брест, блокаду Ленинграда,
И у станка стоящего ребёнка,
Солдатика без ног, что шепчет: «Мама!»,
Невесту, не дождавшуюся свадьбы,
Детей, что лишь по фото папу знают,
Сестру, не верящую в гибель брата,
Мать, сына ждущую у переправы...
Молчит о них парадов летописец!
О Господи, как стыдно за державу,
Державность ценящую больше Жизни!
Но слава Богу, что в скрижалях Неба
Им не исправить список поимённый
Солдат, за Мир свои отдавших жизни,
В чью честь сожгли нацистские знамёна.
Видны их лица на Небесной сини,
Глаза глядят с укором и печалью.
Их слёзы – росы на полях Отчизны,
Рыданья – голос журавлиной стаи...