У поэта в заброшенном доме,
у ночного огня,
не спеша согревает ладони
утро нового дня
и уйдёт в городской мегатонник
наступающий день,
положив на резной подоконник
голубую сирень.
…
Днём замок на дверях засекречен
в стихотворный шалаш,
лишь в тени наступающий вечер
точит свой карандаш.